Рукият Абдурахманова: «В обычной жизни я актриса никудышная. Не бойтесь их

» и смешным рекламным роликам на телевидении, является блестящей исполнительницей комедийных и острохарактерных ролей. Обладательница яркой творческой индивидуальности, актерского дара, высочайшего профессионализма, моря обаяния и душевной красоты – Рукият Абдурахманова очень скоро становится всеобщей любимицей.

Ожидая встречи с этим удивительным человеком, я признаюсь, надеялась увидеть ее такой же, как и на сцене. Мои ожидания оправдались, Рукият и в жизни оказалась очень веселым, эмоциональным человеком с прекрасным чувством юмора. Об актерских буднях, аварском хинкале и несостоявшемся конце света шел наш с ней разговор.
– Рукият, ты считаешь себя состоявшейся артисткой?
– Конечно, нет. А вообще, наверно, это решать не мне, а зрителям. О чем я жалею, так это о том, что после окончания театрального вуза не стала всерьез заниматься своей настоящей профессией, а ушла в шоу-бизнес, вела концерты, пробовала себя в певческой карьере и т.д. Хотя планы у меня были далеко идущие, планировала ехать в Москву, предложения поступали и не раз, от которых у меня, как говорится, крылышки за спиной вырастали. Но мои родные эти самые крылышки мне аккуратно подрезали, аргументируя это тем, что в Москву я одна не поеду, а только со своей второй половиной, которой у меня на тот момент не было. Может, к сожалению, а может, и к счастью. (Задумчиво) Может, и вправду была не судьба? Все что ни случается – все к лучшему.
– Что ты сама о себе думаешь как о человеке?
– Очень сентиментальна, излишне эмоциональна, прямолинейна. Могу также запросто сорваться и махнуть куда-нибудь далеко, могу обидеться на человека и тут же забыть про обиду. Всегда делаю все по-своему, живу, полагаясь на интуицию, кстати, она у меня очень развита. Я считаю, что лучше сделать что-то и жалеть об этом, чем вовсе ничего не делать.
Я постоянна, люблю экспериментировать, узнавать что-то новое, учиться. В общем, на месте не топчусь.
– Может, эти качества и способствовали выбору твоей будущей профессии?
– Актрисой я стала не благодаря чему-то, а вопреки. Видимо, звезды так расположились, так мне было предначертано судьбой.
В семье я ребенок самый младший, избалованный, и это при том, что мое рождение было незапланированным. Мое детство, наверное, было самым счастливым, за что я бесконечно благодарна своим родителям. До определенного возраста я была тихим и спокойным ребенком, но это продолжалось недолго.
– Значит, в раннем детстве ты была пай-девочкой из хорошей семьи, а в итоге выросла в…?
– В шумного, буйного, энергичного подростка. Подо мной буквально земля горела (смеется). Знакомые говорили моим родителям: «Из нее что-то выйдет, обязательно получится что-то неординарное!»
Это «что-то» не заставило себя долго ждать. Еще учась в школе, я посещала всевозможные кружки, дабы выплеснуть свою энергию, да в мирное русло. Окончила «Школу юного филолога», после которой смело могла поступать на филологический факультет. Но на семейном «консилиуме» споры по поводу моей будущей профессии разгорелись не на шутку. Папа (ныне покойный) решил, что из меня выйдет хороший хирург. Представляете? Меня, и хирургом? (Мама тоже мечтала, чтобы я поступила на нормальный факультет (подчеркивает слово «нормальный»). Так бы и продолжались споры, пока не вмешался наш семейный друг Хабиб Гаджиев с предложением поступить на театральный факультет. Тут же во мне будто загорелась какая-то лампочка. «Хочу быть артисткой!» – заявляю я, встав в позу «руки в бок». Поняв, что спорить со мной бессмысленно, родные опускают руки.
В день сдачи экзаменов я, пока другие абитуриенты в поте лица повторяли заученные этюды, спокойно стояла у входа в спорткомплекс, пока не поняла, что даже документы и те забыла дома. Ключей с собой не оказалось, и мне пришлось буквально врываться в свою квартиру через окно второго этажа. Выход обратно был, как вы догадываетесь, тот же.
В попыхах вбегая в зал, к отборочной комиссии, оказывается, что я уже опоздала. Но после долгих уговоров мне все же дали возможность проявить себя. В жюри – именитые работники культуры. Меня спрашивают: «Ну, показывай, что подготовила». Я им: «А что, нужно было что-то готовить?» В общем, чуть было не довела их до истерики (смеется). После того как выполнила несколько заданий, все-таки меня приняли.
– С какой роли началась твоя театральная деятельность?
– Я играла отрицательную героиню Самеду Ибрагимовну, очень строгую и ненавистную учительницу, в очках, в строгом костюме. Это был спектакль «В чем моя вина?». Постановка нашего любимого режиссера Салиха Иманголова (ныне покойный). Я долгое время играла каких-то стерв, режиссеры считали, что эти роли мне хорошо даются, утешая меня тем, что положительную роль сыграть проще, чем отрицательную.
Ко мне, помню еще, после спектакля «Завещание» подходили женщины и говорили, что весь спектакль были злы на меня и даже готовы были оттаскать за волосы! (смеется).
А я им говорю, что это высшая похвала для актера, которую только можно услышать!
– Да, да, значит, роль действительно удалась!
– Верно, значит, я хорошо прожила ее. Я даже в отрицательных героинях стараюсь найти и положительные качества.
Бывает очень обидно, когда многие говорят: «А что, у нас до сих пор театры работают? И люди туда приходят?». Нужно интересоваться культурой Дагестана, своей народности, и мы, актеры, в свою очередь делаем все, чтобы нести ее в массы.
– О какой роли ты мечтаешь? И какая роль сыгранная – самая удачная для тебя?
– Думаю, что я ее, самую удачную, еще не сыграла. А мечтаю… ну… даже не знаю.
– Неужели нет какой-то большой актерской мечты? Мужчины обычно мечтают о Гамлете, женщины, наверно, должны мечтать об Офелии?
– Ну, я уже не в том возрасте, чтобы играть Офелию или даже Татьяну Ларину. А вот, хоть пока еще и не стала матерью, сыграла бы с превеликим удовольствием Медею.
– Приходится ли молодому актеру хвататься за все, что ему предлагают, или можно позволить себе какой-то выбор?
– Роли обычно ищут не актеры, их дают режиссеры. Существуют и ассистенты по актерам, которые подбирают типажи. Поначалу приходится хвататься практически за все, только вот хвататься надо с головой. Так я ведь и говорю, разве сама я выбрала бы себе те роли, что играю? Конечно, как какая-то ханская, примерная дочка, так это кто-то, а как ворчливая старуха или же сорви голова – так это я...
– Ну ведь ты сама призналась, что сыграть отрицательного героя не всякий может.
– Остается только этим себя и тешить.
– Согласна ли ты с мнением психологов, что в театр приходят в основном люди…
– (Рукият меня перебивает) Душевно больные? (смеется).
– Отнюдь, люди замкнутые в себе, чтобы как-то раскрепоститься.
– Вы знаете, у нас действительно, учились студенты, которых родители привели целенаправленно для того, чтобы избавить их от комплексов.
И что самое интересное, учеба в театре их меняла в лучшую сторону.
– Я знаю, что, помимо актерских способностей, ты обладаешь еще и хорошим вокалом и даже пробовала себя в дуэте с автором-песенником Хадисом Сабиевым?
– Да, был такой опыт. Дело в том, что после окончания вуза я вместо того, чтобы продолжать реализовывать себя как актриса, подалась на эстраду, вела концерты. Вскоре пару мне составил небезызвестный Хадис Сабиев, который вскоре и предложил мне спеть дуэтом. Дуэт «Ты и я» хотя и был встречен зрителями хорошо, но просуществовал недолго, около года.
– В жизни ты используешь профессиональные навыки, полученные в театре знания?
– Вне сцены я актриса никудышная. Ну представьте себе, как можно работать круглосуточно? Хотя, будучи в дуэте с Хадисом, это помогало здорово.
– В проекте «Горцы от ума» ты постоянно экспериментируешь с образами, не сложно так быстро перевоплощаться? Как произошло твое знакомство с Эльдаром, Гаджимурадом и другими актерами? Как с ними работается?
– Замечательно работается. С Эльдаром меня познакомил Адам Будагилов – диджей радиостанции «Прибой». Он в то время как раз искал девушку для съемок. Мне тут же придумали псевдоним – Маслиат Магомедовна и представили в образе девушки из народа. Народу понравилось. Так началась моя история в «Горцах». К концу января планируется выход и четвертой части этого проекта. После пошли и смешные рекламные ролики, которые также хорошо были встречены зрителями.
– Этакий «Ералаш», только с участием взрослых?
– Да, да, вы не представляете, как долго меня преследовал образ девушки из рекламы семечек, где я говорю: «Муртуз, купи мне семечки «Союз».
– Съемки в рекламе отличаются чем-то от обычных киносъемок?
– Здесь, как говорится, не разгуляешься, как в «Горцах» или в театре. Бывает, входишь во вкус, а режиссер останавливает на самом интересном месте! В рекламе всю информацию нужно поместить в какие-то рамки. И от этого сложнее.
– Ощущение, что не весь потенциал использован?
– Да, хочется прожить роль, как на сцене, но время не позволяет.
– А чем вообще живут актеры, я имею в виду материально? Приносит ли актерство достаточные на жизнь деньги?
– В театре зарплата, как и у всех бюджетников, раз в месяц. Сказать, что я на нее живу, соврать. Естественно, мой основной доход составляют проведение концертов, съемки в рекламе.
Тем не менее я смело могу сказать, что, несмотря на финансовые вопросы, я горда тем, что работаю в единственном во всем мире Аварском театре. Русских театров много, а для того, чтобы сохранять культуру своей малой родины, нужно еще постараться. Ведь, как говорится, не хлебом единым сыт человек.
– Шоу-бизнес накладывает на тебя какие-то обязательства?
– На меня вообще сложно наложить какие-то обязательства (с наигранной возмущенностью). В общем-то, никаких, единственное – нужно работать.
– Назови свою самую безумную выходку.
– (Задумалась)… У меня вся жизнь, как и я сама, сплошное безумие, так как в жизни часто происходит что-то неординарное. Для меня это норма, для окружающих – из ряда вон выходящее. Я думаю, разное еще будет! Ну, к примеру, я запросто могу постричься под мальчика или из блондинки перекраситься в брюнетку. Хотя после последней такой выходки смотрю на себя в зеркало и думаю: «Вроде бы и я, но какая-то неродная». И тут же снова стала блондинкой. Я себя ею ощущаю. Блондинка – это состояние души.
– Ты целеустремленный человек или плывешь по течению?
– Однозначно – не плыву по течению, но сказать, что ставлю перед собой глобальные задачи и иду к своей цели по головам, сметая все на своем пути – тоже не про меня.
– Есть у тебя неосуществимая мечта?
– Не заморачиваюсь по этому поводу. Я убеждена в том, что все в жизни относительно. Из любой сложной ситуации всегда могу себя буквально «за уши» вытащить. Когда мне грустно, я думаю о том, что есть люди, которым хуже, чем мне. И тут же появляются силы, ведь родные и близкие дают мне их своим присутствием в моей жизни. И в этом я считаю себя баловнем судьбы.
– Ты многое успеваешь в жизни, кино, театр, наверное, и в личной жизни все у тебя устроено?
– Тоже один из безумных поступков в моей жизни (смеется). Самое смешное то, что предложение руки и сердца мой будущий муж сделал мне в первый же день нашего знакомства. Впервые он увидел меня по телевизору в дуэте с Хадисом и тут же, как признается, влюбился. Спустя пять месяцев мы поженились. В браке я уже третий год. Он не имеет никакого отношения к шоу-бизнесу, и это я считаю плюсом. У супругов должны быть свои интересы. Он спортсмен. Спорт – это его образ жизни, то, чем он живет. Мне кажется самой страшной новостью для него будет то, что спортзал закрыт!
– Расскажи о своих творческих планах. На что надеешься и какие есть перспективы для их реализации?
– Как говорится, не буду смешить Бога. На все воля Всевышнего. Планов и идей много, всему свое время. Самое главное для меня – это некий душевный комфорт, гармония в семье. Быть в жизни хорошей женой – это все-таки сложнее, чем играть на сцене. Но, думаю, и с этой ролью я хорошо справляюсь. Пока не женился, мой муж считал, что аварский хинкал лучше всех готовит его мама. Да и друзья мои были возмущены тем, что я поначалу скрывала свои кулинарные способности.
– В народе говорят, что у любимой жены, даже пригоревшая яичница – самая вкусная!
– Нет, не согласна. А как быть с утверждением, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок? А если быть честной, я сама люблю вкусно поесть. Для меня не важно количество, а главное – качество. А чем «червячка заморить» я всегда найду.
– Значит, ты эстет?
– Абсолютный эстет, как и оптимист.
– А помимо сценариев, еще что-то читаешь, остается время? Какая книга произвела на тебя неизгладимое впечатление?
– К своему великому стыду, читаю уже реже. Раньше читала, не останавливаясь. Сегодня все больше смотрю хорошие фильмы. И даже многие произведения, которые читала, очень интересно увидеть в экранизации. Для меня был открытием фильм «Евгений Онегин» с участием голливудской актрисы Лив Тайлер, смотрела «Мастера и Маргариту» Булгакова. И вообще очень люблю хорошее кино.
После просмотра киноромана Элизабет Тейлор «Ешь, молись, люби» у меня произошла переоценка ценностей. Вроде все так банально, и все же я стала заниматься самокопанием, появился страх, той ли жизнью я живу, правильно ли. Он долго не отпускал меня.
– Признайся честно, боялась конца света?
– Скажу больше, я отмечала в этот день свой день рождения. Да, да, 21 декабря. Собиралась отметить его в узком кругу, но после прихода гостей поняла, что понятие «узкий круг» не для меня.
Что касается конца света, я вообще была удивлена тем, насколько наш народ доверчив и поддается манипуляции. В общем, хорошо то, что хорошо кончается!
– Рукият, спасибо тебе за беседу и напоследок расскажи, как будешь встречать Новый год. Твои пожелания нашим читателям.
– Новый год – это действительно замечательный праздник, который возвращает нас в детство, юность, и пусть даже он не мусульманский, но все же добрый и очень светлый.
Встречать его буду в кругу семьи и близких. А всем читателям «Махачкалинских известий» желаю, чтобы сбылись все их мечты, мира, добра, благополучия. Пусть всегда горит свет в ваших домах и в сердцах!

Врио главы города Махачкалы Мурад Алиев провел 12 декабря личный прием граждан в администрации столицы.
12.12.2018 Администрация Махачкалы

В последнее время в моей голове созрела уже не одна книга с названием «Как я пришла в ислам и что я в нём увидела…». Недавно в разговоре с кем-то я обмолвилась, что считаю дни своей жизни с момента своего прихода в ислам.

На самом деле, будто меня и не существовало вовсе. И как же всё -таки меняется мир и твоё окружение, чем больше ты начинаешь узнавать и понимать… Сначала я была просто «Дианкой, которая обязательно этим переболеет…», затем я стала «Дианкой, на которую кто-то очень сильно влияет… кто-то явно зомбирует…», потом начались стадии: «Дианка, которая стала фанатичной, радикальной, непримиримой, нетерпимой, не, не, не, не, …», «Дианка, которая себя окончательно загубила», «Дианка, которая потеряла свой человеческий облик…». И вот, наконец, осталась «Айят, которая уже совсем не Диана… и с которой никому не по пути…» Сколько же времени понадобилось им, чтобы понять это. Наверное, годы… Мне понадобилась всего лишь одна сура в Коране. «Скажи: о вы, неверные! Я не поклоняюсь тому, чему поклоняетесь вы…». Случилось, что мне даже поставили диагноз: ислам головного мозга! Видимо желая эти самым указать на мою ущербность. Но если бы они только знали, какую услугу они оказывают мне такими словами. Если бы они только знали, как радуют меня их непонимание, их ненависть, их отчуждение, их косые и злые взгляды, их гневные отклики, их клевета за моей спиной, их переход на другую сторону улицы, завидев меня издалека. Ах если бы они только знали, как я радуюсь их неодобрению, они бы всеми силами желали сделать обратное, они бы поубивали друг друга за такую услугу, оказанную мусульманам. Каждый раз, когда разговор не получается по одной лишь причине: «У тебя все разговоры только об Исламе», я готова плакать от любви, нежности и благодарности к Всевышнему Аллаху, который ведёт меня прямым путём, а не путём тех, кто под гневом Его и не заблудших. Каждый раз, когда я говорю, что ислам – это воздух, которым я дышу, это время, которое я провожу, это неотъемлемая часть меня, которой я дорожу, слышу только одно: «Ты слишком ушла в религию… слишком! Так нельзя». Нельзя совсем не слушать музыку, нельзя совсем не смотреть телевизор, нельзя совсем уж так кутаться, нельзя совсем уж быть такой строгой и серьёзной. Надо быть проще… Проще… То есть надо быть такой мусульманкой, из которой им будет проще слепить то, что они полюбят. То, что им будет приятно видеть. «Ну вот, говорят они, когда вдруг видят тебя в светлом, хотя казалось до этого, они вообще не знали о твоём существовании… Ну вот, теперь совсем другое дело! Ты аж посвежела, расцвела, посветлела. Всегда ходи так! Приятно смотреть!» Иной раз мне кажется, что если я, не дай Аллах, к примеру, появляюсь во дворе в брючках и тунике, с хиджабом «а-ля Жади», они вообще раздадут садакъа по этому поводу. И я стану самой-самой-самой любимой – той самой Дианкой, которой была когда-то… То есть той самой, неблагодарной к Своему Господу, но такой благодарной к своим «друзьям-соседям». Той самой неверной, которая увязла в грехах, той самой нечестивой, которая считала, что надо жить для себя, для всех, для кого угодно, но не для Аллаха. Как можно хотеть вернуться туда… в это прошлое, как можно хотеть довольства всех этих, когда-то знакомых, близких, родственников, только лишь для их довольства… Это так же ненавистно, как если бы тебя вновь бросили в огонь… Я устала повторять, что не ищу ничьего довольства, кроме как довольства Аллаха. Не понимаю, зачем добавлять меня в друзья, потом по прошествии времени понять, что имеете дело с какой-то «ненормальной фанатичкой», и писать: «Желаю тебе удачи, получай знания, ты просто пока молода, импульсивна…» Субхан-Аллах! Сколько уже раз я слышала это с того самого момента, как я прочитала суру «Аль кафирун», и начертила чёткую грань между нами. С того самого момента, когда я обозначила, кто такие настоящие террористы. С того самого момента, как я сказал громко и чётко: «Кафир!», а мне поспешили закрыть рот, потому как «…это решает только Аллах; ну и пусть работает где хочет, делает что посчитает нужным. Ты не знаешь, что у него на сердце, ты не можешь судить внешне – только Аллах судит! Быть может, он войдёт в Рай раньше всех нас вместе взятых…» Так вот, с того самого момента, когда я застыла перед экраном, внимая Зову моей Уммы, неслышно глотая слёзы, и понимая, что моя жизнь изменилась окончательно… С того самого момента, когда я начала гладить монитор, и читать за них дуа, надеясь, что когда-нибудь я достигну хотя бы половину того, что они… С того самого момента, когда моё сердце начало биться сильнее при встрече с братьями и сёстрами, а лицо становилось суровее, при встрече с людьми из прошлого… Именно с этого момента я начала жить. Я живу, здесь и сейчас. Пока у меня есть моя религия. И никто кроме Аллаха, не отнимет её у меня и не сможет вернуть в прошлое, которое мне ненавистно. Я не поклоняюсь тому, чему поклоняетесь вы, или тому, кому поклоняетесь вы. У вас своя религия – у меня своя. И пусть эти слова будут на моих устах до последнего моего вздоха, до последней моей шахады. Только довольство Аллаха, и ничьё больше. Ничьё. Амин.

25 Джумад-уль-Авваль, 1430 -

Почему моё желание стать лучше так пугает окружающих? Почему я чувствую сегодня на себе всю соль сталинских репрессий? Нас выслеживают, нам выбирают и указывают «с кем можно» и «с кем нельзя», нам угрожают и преследуют, скоро начнут приходить в дом люди в штатском и увозить на расстрел.

Мир взрослых

С самого детства нас учат только хорошему, инша Аллах, кому-то, конечно, не везёт: и его хорошему учат то соседи, то прохожие на улице. Нас учат не воровать, не врать, не перебивать, вовремя ложиться спать, голос на старших не повышать, а некоторых даже учат не ставить локти на стол и не чавкать! Но мы растём, наш кругозор меняется, правила игры становятся иными, нежели раньше, и некоторые «правила хорошего тона» сменяют «правила случая». Конечно, ну конечно, нельзя пить, это вам любой взрослый скажет, но праздник же! Ну как тут не …?! Конечно, нельзя матом, нельзя курить, но ваш отец «заботливо» каждый вечер окуривает вашу комнату и громко, не стесняясь выражений (свои же все, вах!), вспоминает соседа, который не вернул ему долг. Ну как тут не…? Конечно, нельзя врать! Естественно! Но ваша мать настойчиво просит сказать в трубку сотруднику, что она болеет, она в ванной, и вообще - вышла, а телефон забыла дома. Ну как тут не …??? Мать затыкает рот отцу, отец затыкает рот матери, оба они с огромным удовольствием переключаются на ребёнка и успешно затыкают его всем, что попадёт под руку! Проходят годы, чадо растёт, и наконец наступает тот самый день, когда самое послушное чадо на свете вдруг затыкает вам рот. Вдруг не приходит домой ночевать, и утром, слушая как оно оправдывается, вы не верите ему… И правильно делаете, потому как сами научили его лжи! Вместо безграничной любви к вам и желания делиться всем на свете вы воспитываете в нас страх и ложь из-за боязни быть непонятыми… Аллах испытывает вас вашими детьми, вашими же грехами. Вы с таким смаком перемываете кости своим знакомым и рассказываете об их неблагополучных семьях, о неблагодарных детях и их грехах, что Аллах со временем обязательно испытывает вас именно этими грехами!
Вы готовы простить своему ребёнку практически всё: потерю невинности до свадьбы (с кем не бывает?!), беременность и аборты (сами же под ручку и ведёте), травку у сына в машине (отмазывали - знаем), убийства и изнасилования (все совершают ошибки, да и вообще, она сама к нему лезла!), воровство, ложь, взятки, исключения из института, гулянки до утра, бесполезную трату денег на всё, что вздумается (впоследствии чаще всего думается о наркотиках), и даже то, что он может поднять на вас руку или прикрикнуть (переходный возраст…). Вы готовы закрыть на это глаза, но сына с бородой?! Или дочь в хиджабе? ДОЧЬ В ЧЁРНОМ?! В моём доме? Никогда!!! Не прощу никогда!!!
Ту, которая решилась поменяться в хорошую сторону, решилась больше не врать вам, уважать вас и любить такой любовью, которой раньше просто не умела. Она стоит посреди комнаты с хиджабом в руках, она ждёт от вас совершенно иной реакции, она никак не ожидает такого удара от вас...
Да что она может знать? Ей кто-то пудрит мозги, она наверняка вступила в секту (ведь она сама никогда бы к такому не пришла!). Этим просто нужно переболеть, это просто какой-то страшный сон!!! Моя дочь - и вдруг такое. Неееееет!!! Это что же получается: я такая вся из себя грешная, а моя дочь праведной вдруг решила быть? Это что же теперь получается: наши дети будут учить нас жить? Мы что же это, сорок с лишним лет жили в заблуждении, наши отцы и мамы, бабушки и дедушки, которые, между прочим, знали Коран и ходили пешком в хадж, ошибались, а эта пигалица, которая хочет поменять уклад моей жизни, перевернуть всё с ног на голову и лезет со своим советами из непонятных книжек, считает, что знает обо всём на свете?!

Не бойтесь их

Вы боитесь самих себя, вы боитесь общества, боитесь всех, кроме Аллаха. И все, кто был до вас, тоже боялись этого. В наше время аяты из Корана висят даже в шаурмичных и музыкальных салонах, Коран висит в доме у каждого второго - для красоты, и для того, «чтобы берекет в доме был», умудряются даже дарить друг другу Коран на Новый год и дни рождения, соревнуясь, кто кому больше и красивее подарит… Люди носят кулоны и амулеты с именем Аллаха и, не задумываясь над тем, что висит у них на шее, смело входят с этим в уборную… Всё это и есть оптический обман зрения! Всё это всего лишь не более чем показуха. Многие делают намазы в рекордно короткое время. Или, что происходит ещё чаще, делают один намаз вовремя, а все остальные «потом восполню»… на работе не получается (нет условий, могут заметить, не хватает времени)… СубханаЛлах! Как жалки и как ужасны эти отговорки... Неужели вы думаете, что пророк Мухаммад (да благословит его Аллах и приветствует) принимал ванну и выпивал чашечку кофе перед тем, как сделать намаз? Или он ждал горячей воды, потому что холодной с утра - очень неприятно? Неужели вы не найдёте горсть воды или квадратный метр земли, чтобы сделать омовение?! Кого вы боитесь? Кого вы страшитесь? У вас хватает времени на обед, на пропустить стаканчик с шефом, на пустую двухчасовую болтологию с коллегами, на телефон, на вид из окна, на игры в компьютере… на всё что угодно, на эту жизнь, но только не на Аллаха. Вы, конечно, вспоминаете о Нём, но только в моменты, когда земля сужается под вашими ногами, вы вспоминаете о нём и кричите: «За что?!» Подумайте, неужели так сложно понять, за что именно?! Вы просите помощи у Него - и Он отправляет её к вам в виде ваших детей, осознавших, пришедших к истине и несущих с собой только добро и призыв к Аллаху. Он отправляет к вам ту самую долгожданную помощь, которую вы так часто испрашивали у него в минуты душевного беспокойства, когда сердце было не на месте, когда дети не дома, а на часах уже за полночь, когда долги, долги, долги… Он отправляет её к вам, и вам так сложно принять её и понять. Вы отказываетесь от того, чего сами так долго просили и ждали; вам кажется, что стало только хуже, но, поверьте, ваЛлахи, вам это только кажется… По прошествии какого-то времени вы вновь это осознаёте и просите помощи, но только ждать её больше неоткуда, потому что вы ждёте помощи от людей, а мы - от Аллаха. Наша помощь всегда близка. Он всегда отвечает на наши мольбы и призывы, мы просим прощения грехов для вас и себя, а вы просите проклятий для нас и тех, кто нас к этому привёл… Нас к этому привёл Аллах, так для кого же вы просите проклятий?!

Мы любим вас

Мы не боимся вас, в нас есть что-то больше, чем боязнь к вам… В нас есть любовь к вам, любовь ради Аллаха, а значит, любовь самая что ни на есть большая и настоящая, вечная, как та жизнь, которая нам обещана. Что бы мы ни делали, мы делаем это только из-за любви к вам ради Аллаха, из-за желания спасти и помочь своим самым родным и самым близким людям, помочь тем, кто, возможно, в День Суда окажется по ту сторону баррикад и которым уже там никто, вы слышите, никто из нас не сможет помочь. Не мы протянем вам руку помощи - только Аллах. Мы же протягиваем её вам здесь, в этой жизни, протягиваем с надеждой, с любовью, с уважением. Мы хотим для вас вечности в обмен на эту жизнь, которой обязательно придёт конец и, кто знает, где именно ваш, за каким поворотом и каким он будет… Мы протягиваем вам ладонь с надеждой, что вы всё-таки возьмётесь за неё, как когда-то в детстве мы протягивали к вам наши ладошки в надежде ощутить тепло родительских рук, но вы даже не смотрите на нас, вы смотрите по сторонам, куда угодно, только не на нас. Вы не встаёте на нашу защиту, вы молчите, закрываете глаза и уши, вы намеренно отдаляетесь от всего того, что угрожало бы вашей беспечности, что, возможно, поменяет ваш привычный уклад жизни, ведь вы себе с самого начала внушаете именно это… Те, которые теряют своих родных на пути Аллаха, те, которые изначально прокляли своих детей и ждали от них только проблем. Аллах Великий ни в ком не нуждается, дети - это не ваша собственность, это собственность Всевышнего Аллаха, и Он забирает у вас тех, которые были вам так дороги когда-то, забирает тех, кто уже не сможет вас остановить, если увидит что-нибудь плохое, и не сможет дать вам добрый и праведный совет. Только у Него они находят любовь, понимание, поддержку, которую они так ждали от вас в этой мирской жизни. Разве они хотели многого? А что же теперь? Вы просто вздыхаете с грустью и невероятным облегчением где-то глубоко в душе, что вот всё, наконец-то проблемы кончились… Больше не будет ненужных разговоров дома, больше никто не будет менять привычный уклад моей жизни… и уже совсем неважно, что в доме стало непривычно тихо… Кто сможет полюбить вас такой же искренней и неподдельной любовью ради Аллаха? Вы остались с тем, что вы так сильно любите - с этой жизнью; теперь никто не помешает вам наслаждаться друг другом… Но только вот эти наслаждения быстротечны, и вы обязательно встретитесь с тем, кого не хотели слушать, в тени Того, Кто отправлял вам знамения, но как слепы вы были к ним…
Мы обращаем свои взоры на небеса и горько плачем, мы просим Всевышнего спасти вас, мы просим Его снять печати с ваших сердец и даровать вам истину, пока вы здесь… пока не поздно. Это самые горькие слёзы. Слёзы по самым родным и близким людям, которые в одночасье пожелали стать для нас чужыми и променяли нас на общество, на мнение коллег по работе, соседей по лестничной площадке, родственников по крови, участкового, гадалки, диктора новостей и просто сердобольную знакомую знакомой, которая знает, чем все эти «религиозные дела заканчиваются»… Так и не попытавшись ни разу подумать и спросить у Того, Кто знает ответы на все ваши вопросы… Спросите у Него.

Аят Абдурахманова

Энвер Абдурахманов родился в с. Албат Бахчисарайского района в 1940 году. Отец его, Эмирсале Веляев (Чубарсале – прозвище), работал в местном райпотребсоюзе. Он родился в Бахчисарае в семье кожевника Эмирали в 1908 году. В семье было три мальчика и 2 девочки. Мать героя нашего рассказа, Тензиле Асанова, родилась в Бахчисарайском районе. Более подробные сведения не имеются. Она была домохозяйкой.

Романтична история помолвки родителей Энвера-агъа. Его мать была уже засватана, но она симпатизировала Эмирсале. И отец выкрал ее, увез в Албат, где молодые начали свою совместную жизнь. Они снимали частную квартиру. В 1935 году родилась девочка Майре. В 1938 году родился сын Сервер. А в 1940 году родился Энвер.

В 1939 году в Албатском райпотребсоюзе произошла растрата. Сотрудников, в их числе и отца, судили и дали им различные сроки. Отцу присудили 2 года. Отбывал он срок в Уфе, работая там в госпитале истопником. Время было военное. После отбытия срока его перевели в трудармию.

К началу войны мать Энвера-агъа осталась с тремя детьми в Албате. Время было суровое, прокормить детей было невозможно. Семья перебралась в Бахчисарай и стали проживать в доме дедушки Эмирсале-къартбаба (по адресу ул. Ленина 58), в котором в то время проживала сестра отца Фатма-ала. Дом до сих пор сохранился.

Мать, чтобы прокормить детей, устроилась на работу в столовую. Уходя на работу, она закрывала детей на замок. Однажды мать ушла на работу (было это в 1943 г.) и не вернулась. Никто не мог понять, куда она пропала.

Фатма-ала, зная, что она не сможет содержать троих племянников, распределила их между своими знакомыми.

Энвера взяла к себе бездетная семья Абдурамана Нафе и Абибуллаевой Фатиме. Судьба сложилась так, что в силу своего возраста Энвер и не знал, кому отдали на воспитание его сестру и брата.

Судьба дедушки Эмирали-къартбаба

Во время раскулачивания его и его брата Сейдамета представители органов искали в доме драгоценности. Эмирали-къартбаба удалось скрыться и уехать в Мелитополь и далее в Гянджу (Кировобад). Очевидцы рассказывали, что брата Сейдамета пытали и требовали сказать, где у них хранятся золотые и драгоценные изделия. Вскрывали даже подоконники. В конечном итоге конфисковали в общей сложности порядка 10 кг золотых изделий и драгоценностей, нажитых своим трудом. Зная о надвигающейся на их семьи опасности, братья многое из имущества раздали соседям. Они всегда пользовались среди соседей уважением и большим авторитетом. И при дальнейших допросах никто из соседей не сказал про них ни единого плохого слова.

Все знали их, как предприимчивых людей, которые в нужное время всегда могли помочь бедным людям. Об их деловой смекалке говорит следующий пример.

Когда в Бахчисарае впервые появились велосипеды, Эмирали-къартбаба закупил их несколько штук и сдавал на прокат приезжим туристам, чтобы они могли быстро добираться до Ханского дворца и других достопримечательностей Бахчисарая. Его судьба сложилась так, что он еще до войны вернулся из Гянджи в Бахчисарай и там скончался.

Жизнь в депортации

Во время депортации Энвер с новыми родителями попал в Ферганскую долину в Ташлакский р-н, колхоз «Фергана». В 1946 году семья по вербовке попала в Фергану, где родители устроились на работу на текстилькомбинат.

В 1946 г. глава семьи Абдураман за неосторожное высказывание был осужден на 10 лет и сослан в Читинскую область. Вернулся домой после смерти Сталина.

Энвер в 1947 году пошел в школу. Жизнь была трудная, и с малолетства пришлось подрабатывать. Он вспоминает, как в 14-летнем возрасте формовал кирпичи на стройках.

Как сложилась судьба отца Энвера-агъа Эмирсале Веляева

Жизнь так сложилась, что во время его проживания на поселении в Уфе у Эмирсале-агъа появилась спутница в жизни, и в дальнейшем у них родилась дочь. И все же отец занимался поисками своих родных. И он узнал, что его родная сестра Фатиме проживает в Андижане. В дальнейшем он с новой семьей переехал туда.

Необычной оказалась встреча героя нашего рассказа Энвера-агъа с отцом. Отец был хорошим музыкантом и выступал на свадьбах. И вот на одной из таких свадеб, на которой присутствовали отец и сын, их представили друг другу. Это было незадолго до кончины отца. В дальнейшем вторая семья отца тоже переехала в Крым, и Энвер-агъа постоянно общается со своей сестрой Наджие. Вот такое переплетение судеб людей.

Трудности в жизни Энвера Абдурахманова

В силу необычности биографии у Энвера-агъа были свои трудности. В младшем возрасте новые родители, чтобы не травмировать ребенка, не давали ему знать, что он приемный сын. Но когда он повзрослел, появились проблемы с получением паспорта. Из-за отсутствия метрики паспорт ему не выдавали. Он два раза писал в Бахчисарай, но оттуда приходил ответ, что архив сгорел и документы не сохранились. Из-за нужды не было возможности учиться в старших классах. Энвер закончил курсы в ДОСААФ, получил удостоверение водителя 3 класса и в 1961 году был призван в армию.

Вернувшись из армии, устроился работать шофером. В дальнейшем окончил автомеханический техникум. Женился. В семье родилось двое детей. Работал в ПТУ-1.

Участие в национальном движении

В конце восьмидесятых годов влился в национальное движение за возвращение на свою родину.

Как вспоминает Энвер-агъа, весь народ был проникнут этой мечтой. В Облисполкоме активистам выделили комнату, где они буквально дневали и ночевали, решая всевозможные вопросы, вставшие перед возвращающимся на родину народом.

Оригинальная идея созрела у активистов национального движения по возврату группы молодых соотечественников в Крым. Работники ПТУ знали, как сложно продвигается набор учащихся в ПТУ в начале каждого учебного года. И у активистов зародилась мысль организовать группу молодежи из числа наших соотечественников для поступления в профтехучилища Крыма. Для согласования этого вопроса Энвер-ага был командирован в Москву в министерство образования. В свою очередь, сотрудники министерства согласовали этот вопрос с министерством образования Украины и Крыма. Был получен положительный ответ.

В Фергане в местных газетах было дано объявление о наборе учащихся в крымские ПТУ. Желающих из наших соотечественников оказалось более чем достаточно. Это был один из способов возвращения на родину. Детально был разработан план по перевозу молодежи, изъявившей желание поступать в училища в Крыму. Были сформированы два специальных вагона, и около двухсот абитуриентов были направлены в Симферополь. Сопровождали молодежь Сеитхалил-агъа, мастер производственного обучения одного из ПТУ Ферганы и Шевхие Аблякимова, работница народного образования Облисполкома.

Энвер-агъа встречал эту необычную делегацию на вокзале Симферополя. Было арендовано два троллейбуса и абитуриентов привезли в ПТУ-26. Вначале планировалось распределить будущих учащихся по всему Крыму. Но директор 26 училища изъявил желание зачислить всех новобранцев в свое учебное заведение. В итоге через 1-2 года эти выпускники, наши соотечественники, были распределены по строительным подразделениям “Гражданстроя”, ПМК и других строительных организаций, занимавшихся строительством и обустройством наших соотечественников на родной земле.

Возвращение на родину

Сам Энвер-агъа переехал в Крым с семьей в 1992 году. Вначале обосновались в Раздольненском районе. В дальнейшем переехали в Симферополь. Его приняли на работу в “Рескомнац”. В конце 90-х годов вышел на пенсию. Герой нашего рассказа считает себя счастливым человеком. У них с супругой двое детей, пятеро внуков и внучек. Как и все наши соотечественники, он мечтает о дальнейшем процветании нашего народа на родной земле. И все же нет-нет да его одолевает тоска, что он не знает судьбу без вести пропавшей матери, брата и сестры, переданных на воспитание в другие семьи. Энвер-агъа неоднократно обращался через прессу с запросами об их судьбе, но положительного результата так и не получил. И все же утешением ему служат справки по метрикам его и его сестры Майре, полученные в архивах Крыма уже после возвращения на родину. Что же делать, такова судьба многих наших соотечественников старшего поколения, переживших трагедию депортации.

Энвер МУРАТ