Когда был создан танк т 34. Сколько весит танк

В начале Великой Отечественной войны танк Т-34 производился в двух модификациях. Выпущенный в малом количестве Т-34/5 вооружили артсистемой ЗиС-4. Танк Т-34/76 был средним и крупносерийным танком с пушкой Ф-34. К середине войны он стал главной советской моделью. Подъем танка Т-34/76, произошедший в июле 2016 года в Воронежской области, помогает напомнить нынешнему поколению о его значимости и легендарности. Во многом именно благодаря этой машине Красной Армии удалось сломать хребет немецкому противнику. В данной статье рассмотрим интересные факты о ней.

Производство

В 1941 году производили знаменитую модификацию на трех заводах: в Харькове, Сталинграде и на «Красном Сормово» в Горьком. В начале войны, 25 июня, в Совете народных комиссаров СССР приняли постановление, согласно которому советская промышленность должна была значительно увеличить выпуск танков.

Фактически создавалась новая система производства. Ведущая роль в ней отводилась заводу № 183 в Харькове и его конструкторскому бюро. Военные предполагали, что другие объекты промышленности, выпускавшие танк вносившие изменения в его конструкцию, будут консультироваться именно с этим предприятием. На практике все вышло иначе. Сумятица войны, эвакуация харьковского завода в Нижний Тагил и другие обстоятельства привели к тому, что неизменными остались только тактико-технические характеристики модели. В остальных деталях продукция разных заводов могла несколько отличаться. Название модификации, однако, было общим. Номер 76 приняли из-за характерной 76-мм пушки.

Появление в армии

Военное время заставило несколько упростить и модернизировать производство согласно изменившимся конъюнктурным условиям. В сентябре 1941 года, после лихорадки первых месяцев войны, танк Т-34-76 начал массово поступать в действующую армию. Меньше всего этой военной техники оказалось на северо-западном театре военных действий.

Во-первых, данный ТВД еще долгое время был лишь второстепенным (основные события разворачивались на московском направлении). Во-вторых, Ленинградский фронт оказался изолированным от остальной территории СССР. Отправка танков в блокированный город на Неве являлась чрезвычайно трудным делом. В итоге парк Ленфронта в основном состоял не из массового Т-34/76, а из легких Т-26 и тяжелых КВ («Клим Ворошилов»).

Из тракторов - в танки

К 1 октября на Западном фронте было 566 танков (65 из которых были Т-34/76). Как видно из этих цифр, доля модификации пока оставалась незначительной. Больше всего танк Т-34/76 выпускали и производили в 1943 году, когда он стал самым массовым и узнаваемым советским танком. Ближе к концу войны его вытеснила следующая модификация - Т-34/85.

Осенью 1941 года основным производителем танков стал Сталинградский завод. В довоенное время он создавался как тракторный. В ходе сталинской индустриализации появилось несколько таких предприятий, и все они строились с оглядкой на возможный вооруженный конфликт. Если в мирное время Сталинградский завод производил тракторы, то после нападения Германии он, благодаря особенностям производства, был быстро переквалифицирован в танковый. На место сельскохозяйственной техники пришла техника военная.

Испытание зимой

Впервые Т-34/76 заявил о себе как о универсальном танке осенью 1941 года. В те дни немцы всеми своими силами рвались к Москве. В вермахте надеялись на блицкриг и бросали в бой все новые и новые резервы. Советские войска отступали к столице. Бои шли уже в 80 километрах от Москвы. Тем временем очень рано (в октябре) выпал снег и появился снежный покров. В этих условиях легкие танки Т-60 и Т-40С потеряли способность маневрировать. Тяжелые модели страдали от недостатков своей КПП и трансмиссии. В результате на самом решающем этапе войны было решено сделать основным танком Т-34/76. По весу эта машина считалась средней.

Для своего времени советский танк Т-34/76 образца 1941 года был эффективной и качественной техникой. Особенную гордость конструкторов вызывал дизельный двигатель В-2. Противоснарядная броня (важнейший защитный элемент танка) выполняла все поставленные перед ней задачи и надежно оберегала экипаж из 4 человек. Артсистема Ф-34 отличалась скоростной стрельбой, позволяющей быстро расправляться с противником. Именно эти три характеристики заботили специалистов в первую очередь. Остальные особенности танка менялись в самую последнюю очередь.

Герои-танкисты

Танкисты, воевавшие на Т-34/76, прославили себя таким большим количеством подвигов, что перечислить их все просто невозможно. Вот лишь некоторые примеры храбрости экипажей во время битвы за Москву. Сержант Кафорин продолжал вести огонь по противнику, даже когда все его товарищи погибли, а танк был подбит. На следующий день он пересел на другую машину, уничтожил два взвода пехоты, пулеметное гнездо и вражеский командный пункт. В последний раз сержанта Кафорина подбили в деревне Козлово. Он отстреливался, пока не сгорел вместе с танком.

Точно так же в охваченных огнем машинах сражались экипажи лейтенанта Тимербаева и политрука Мамонтова. Командир танковой роты капитан Васильев был ранен, но продолжал отстреливаться. Ему чудом удалось выбраться из машины за несколько минут до взрыва. Позже Васильев получил заслуженное звание Героя Советского Союза. Также особенным упорством отличались красноармейцы 28-й танковой бригады.

Оборона Москвы

Бронетанковые войска сыграли исключительно важную роль в срыве решающего немецкого наступления на Москву. Они действовали в засадах, перехватывали и обороняли важнейшие пути к столице, удерживая дороги вплоть до подхода подкреплений. При этом командование часто не знало, как обращаться с танками. Сказывалась неопытность и непонимание реалий новейшей техники, в то время как личный состав красноармейцев, наоборот, поражал противника своей смелостью и упорством.

В этот период наиболее эффективно действовала группа, в которую входили пять танковых бригад (тбр): 1-я гвардейская, 27, 28, 23 и 33 тбр. Они подчинялись 16-й армии и прикрывали волоколамское направление. Удары по немцам наносились в основном из засад. Показателен случай, произошедший 16 ноября в подмосковном местечке Сычи. Советские войска заняли оборону в деревне. Танки скрылись в засаде. Вскоре противник попытался установить контроль над Сычами. 80 смяли отряды красноармейской пехоты и мотострелковую бригаду. В самый ответственный момент из засады появились советские машины, которые восстановили статус-кво. В бою были уничтожены почти все германские танки и еще две пехотные роты.

Модель 1943 года

Основные бои 1943 года проходили в районе южнорусских степей, где имелся простор для ведения маневренных военных действий и использования большой массы техники. Именно тогда основным советским стал танк Т-34/76. Модель перестала выпускаться в Сталинграде. Вместо этого ее производство было перенесено в Омск, Челябинск и Свердловск.

К середине войны завершилась очередная (пусть и незначительная) модернизация Т-34/76. Появились штампованные и шестигранные башни, была внедрена новая коробка передач. В каждом конструкторском бюро ломали голову над тем, как увеличить валовое производство машины, при этом сохранив качество ее функционирования. По сути же, накануне Курской битвы танк Т-34/76 образца 1943 года оставался незначительной модификацией своего предшественника, появившегося в начале войны.

Недостатки

Между тем в ходе боевых действий во время контрнаступления Красной Армии стали проявляться существенные конструкторские просчеты, которыми отличался советский танк Т-34/76. Его качество стало уступать немецким конкурентам вскоре после поражения вермахта под Сталинградом. В рейхе поняли, что стране пора подготовиться к длительной тотальной войне (а не блицкригу). За счет ухудшения благосостояния населения еще больше ресурсов начало поступать в военные бюджеты. Появились новые модификации немецкой техники.

Первостепенной проблемой для Т-34/76 стала недостаточная маневренность танка. Без нее модель становилась крайне уязвимой. Причиной изъяна была недостаточная быстрота управления трансмиссией. Уже танк Т-34/76 образца 1942 года имел 4-скоростную КПП, в то время как зарубежные машины - 5-6-скоростные. Кроме того, советские коробки переключения передач отличались трудностью в работе. От механика-водителя требовалось много умений и сил для того, чтобы совладать с ней, в то время как немецкие танкисты о таких неудобствах не знали.

Новые противники

Готовясь к важнейшей Курской битве, советское командование рассчитывало на то, что отечественные танки справятся с новыми немецкими моделями без каких-либо серьезных, революционных изменений в своей конструкции. Эту уверенность подкрепляли новые подкалиберные бронебойные боеприпасы, которые появились на вооружении Красной Армии в апреле 1943 года. Однако к тому времени Т-34/76 стали регулярно проигрывать дуэли со своими главными противниками в лице немецких «Пантер».

Окончательно развеяла иллюзии Кремля. Новейшие «Тигры», «Фердинанды» и «Пантеры» оказались намного лучше советской техники, отставшей от них на два-три года. Кажется, что такая разница незначительна. На самом деле во время войны технический прогресс в армии набрал колоссальную скорость, из-за чего даже самое малое отставание от противника могло стать роковым.

Работа над ошибками

Все вышеперечисленные проблемы танка Т-34/76 стали самым серьезным вызовом для советских конструкторов. Работа над ошибками началась незамедлительно. Первым к производству новых коробок переключения передач приступил завод в Свердловске. Появились новые 5-скоростные КПП, а прежние 4-скоростные модернизировались. В производстве приступили к использованию улучшенной износостойкой стали. Также специалисты опробовали новую конструкцию трансмиссии (были обновлены подшипники, узлы передачи и т. д.). Свердловской команде изобретателей удалось внедрить в производство сервопривод главного фрикциона, который заметно облегчил работу механика-водителя.

Модернизированная ходовая часть оказалась еще одним улучшением, которым обзавелся обновленный танк Т-34/76. Фото машин из разных серий внешне могут и не отличаться, но самая главная их разница заключалась во внутреннем устройстве. Были усилены диски опорных катков и ленивец, повышена надежность конструкции и т. д. Кроме того, все танки стали проходить дополнительные заводские испытания.

Снова в деле

В июле 1943 года впервые стали сказываться те улучшения, которые за последние несколько месяцев претерпел танк Т-34/76. Интересные факты оставило после себя знаменитое 5-я гвардейская танковая армия совершила невиданный доселе марш-бросок.

За три дня корпуса с минимальными потерями в личном составе прошли около 350 километров. Совершенно неожиданно для немцев эти соединения навязали бой и сорвали атаку немцев. Противник потерял около четверти своих танков.

Конец эксплуатации

Другим серьезным испытанием для советской техники стало белорусское наступление 1944 года. Раньше здесь, как и в северо-западной России, появлялись новости о нахождении в болотах утонувших В том числе несколько раз производился подъем танка Т-34/76.

В Белоруссии технике приходилось двигаться по песчаным и грунтовым дорогам не самого высокого качества или даже по лесам и топям. При этом времени на техническое обслуживание катастрофически не хватало. Вопреки сложностям новая трансмиссия Т-34/76 справилась со своей задачей и выдержала вояж в 1000 километров (50-70 километров в сутки).

После Белорусской операции эта модель окончательно уступила место следующей, 85-й модификации. Последний сохранившийся танк Т-34/76 был обнаружен на дне реки Дон в Воронежской области. Его подняли на поверхность в июле 2016 года. Находка будет выставлена в музее.

Ещё один чисто пропагандистский миф из серии «Россия – родина слонов». Опровергается очень просто. Достаточно задать агитпроповцу-сталинисту очень простой вопрос: «Что конкретно значит лучший?» И какого периода Второй мировой? Если 1941-42, то это одно. Если 1942-44, то другое. Если 1944-45, то третье. Ибо в эти разные периоды танки были тоже очень разные (во многом – даже приципиально разные). Поэтому вышеприведённое утверждение просто принципиально методологически некорректно.

На этом можно было бы и закончить опровержение этого мифа. Однако тема Т-34 и без этой мифологии является достаточно интересной, чтобы обсудить её поподробнее. Начнём с того, что хотя Т-34 и не являлся лучшим танком Второй мировой войны (в силу некорректности самого понятия «лучший» в этом контексте), его дизайн стал, пожалуй, самым влиятельным танковым дизайном в истории не только Второй мировой войны, но и танкостроения вообще.

Почему? Да потому, что Т-34 стал первой действительно массовой и относительно успешной реализацией концепции основного боевого танка, которая стала доминирующей во всём последующем танкостроении. Именно Т-34 стал отправной точкой, образцом и вдохновением для создания целой вереницы серийных танков и Второй мировой («Пантера», «Королевский Тигр», «Першинг») и послевоенных (М48, М60, «Леопард», АМХ-30). Только в 80-е годы в мировом танкостроении произошёл переход на новую концепцию основного боевого танка, более близкую к немецкому танку «Тигр».

Теперь вернёмся к понятию «лучший». Для начала немного статистики. На 22 июня 1941 года в западных приграничных военных округах (Ленинградском, Прибалтийском особом, Западном особом, Киевском особом и Одесском) имелось 967 танков Т-34. Именно так – девятьсот шестьдесят семь. Что совершенно не помешало вермахту полностью уничтожить ВЕСЬ первый стратегический эшелон РККА. И лишь благодаря собственным стратегическим ошибкам Гитлер не одержал победу ещё в октябре (а то и в сентябре). Подробнее об этих ошибках я расскажу в отдельном разделе книги. Иными словами, стратегически немцы Т-34 просто не заметили. Как не заметили более 300 уж совсем монстрообразных тяжёлых КВ-1.

Далее. Общее соотношение потерь танков во Второй мировой войне между РККА и вермахтом составляло примерно 4:1. Львиную долю из этих потерь составляли именно Т-34. Среднее «время жизни» советского танка на поле боя составляло 2-3 танковые атаки. Немецкого – 10-11. В 4-5 раз больше. Согласитесь, что при такой статистике очень сложно обосновать утверждение о том, что Т-34 – действительно лучший танк Второй мировой.

Правильным вопросом должен быть не «Какой танк является лучшим?» а «Какими качествами должен обладать идеальный основной боевой танк?» и «Насколько близок к идеалу тот или иной танк (в частности, Т-34)?»

По состоянию на лето 1941 года, оптимальный средний (основной боевой) танк должен был обладать длинноствольной крупнокалиберной пушкой (в то время – 75/76 мм); 1-2 пулемётами для защиты от пехоты противника; достаточным противоснарядным бронированием для того, чтобы поражать танки и артиллерию противника, оставаясь для них неуязвимым; экипажем в составе 5 человек (командир, водитель, заряжающий, наводчик, радист); удобными средства наблюдения и прицеливания; надёжной радиосвязью; достаточно высокой скоростью (50-60 км/ч по шоссе); высокой проходимостью и маневренностью; надежностью; простотой в эксплуатации и в ремонте; удобством в управлении; возможностью массового производства а также достаточным потенциалом развития, чтобы постоянно быть «на шаг впереди противника».

С пушкой и бронированием у Т-34 было всё более чем в порядке в течение года (до появления в массовых количествах танка PzKpfw IV с длинноствольной 75-мм пушкой 7,5 cm KwK 40). Широкие гусеницы давали танку отличную проходимость и маневренность. Для массового производства танк подходил тоже практически идеально; ремонтопригодность в фронтовых условиях тоже была на высоте.

Во-первых, радиостанций было мало, поэтому их устанавливали далеко не на все танки, а только на танки командиров подразделений. Которые немцы быстро выбивали (50-мм противотанковыми пушками или 88-мм зенитками, или даже 37-мм «колотушками» из засад с малого расстояния)… после чего остальные тыкались как слепые котята и становились лёгкой добычей.

Далее. Как это часто бывало в СССР, конструкторы танка решили сэкономить на числе членов экипажа и повесили на командира танка ещё и функции наводчика орудия. Что и снизило эффективность стрельбы, и сделало танк практически неуправляемым. А также танковый взвод, роту… и так далее.

Приборы наблюдения и прицеливания оставляли желать много лучшего. В результате, когда Т-34 подходил на расстояние, достаточно для того, чтобы увидеть противника… он уже оказывался в зоне пробиваемости 50-мм, короткоствольных 75-мм и даже 37-мм орудий (и 47-мм орудий чехословацких 38(t), которых у немцев было немало). Результат понятен. Да, и в отличие от немецких танков, в которых у каждого члена экипажа был свой люк… в Т-34 люков было два на четверых. Что это означало в условиях боя для экипажа подбитого танка, объяснять не нужно.

Да, кстати, наличие на Т-34 дизельного двигателя никак не влияло на его огнеопасность. Ибо горит и взрывается не топливо, а его пары… поэтому дизельные Т-34 (и КВ) горели ничуть не хуже бензиновых «панцеркампфвагенов».

Как и вообще в СССР, при проектировании Т-34 приоритет отдавался простоте и дешевизне конструкции в ущерб качественным характеристикам конструкции в целом. Так, важным минусом была система приводов управления, идущая через весь танк от места механика-водителя к трансмиссии, что многократно увеличивало усилие на рычагах управления и существенно затрудняло переключение передач.

Точно так же примененная на Т-34 индивидуальная пружинная система подвески с катками большого диаметра, будучи в сравнении с подвеской Pz-IV очень простой и дешевой в изготовлении, оказалась габаритной в размещении и жесткой в движении. Систему подвески Т-34 также унаследовал от танков серии БТ. Простая и технологичная в изготовлении, она из-за большого размера катков, а значит, малого количества опорных точек на гусеницу (пять вместо восьми у Pz-IV), и пружинной амортизации приводила к сильному раскачиванию машины в движении, что делало совершенно невозможной стрельбу с ходу. Кроме того, в сравнении с торсионной подвеской она занимала на 20% больший объем.

Предоставим слово тем, кто имел возможность оценить достоинства и недостатки Т-34 – и на полигоне, и в бою. Вот, например, отчёт командира 10-й танковой дивизии 15-го механизированного корпуса Киевского особого военного округа по итогам боёв июня - июля 1941 года:

«Броня машин и корпуса с дистанции 300-400 м пробивается 37-мм бронебойным снарядом. Отвесные листы бортов пробиваются 20-мм бронебойным снарядом. При преодолении рвов вследствие низкой установки машины зарываются носом, сцепление с грунтом недостаточное из-за относительной гладкости траков. При прямом попадании снаряда проваливается передний люк водителя. Гусеница машины слабая - берёт любой снаряд. Главный и бортовые фрикционы выходят из строя»

А вот выдержки из отчёта об испытаниях Т-34 (заметим – экспортного варианта, обладавшего существенно более высоким качество сборки и отдельных узлов, чем серийный, поэтому речь идёт об именно принципиальных конструкционных недостатках) на Абердинском полигоне в США в 1942 году:

«Первая поломка Т-34 (лопнул трак) произошла приблизительно на 60-м километре, а после преодоления 343 км танк вышел из строя и не мог быть отремонтирован. Поломка произошла из-за плохой работы воздухоочистителя (ещё одна ахиллесова плита танка), в результате чего в двигатель набилось много пыли и произошло разрушение поршней и цилиндров.

Основным недостатком корпуса была признана водопроницаемость как его нижней части при преодолении водных преград, так и верхней во время дождя. В сильный дождь в танк через щели натекало много воды, что могло привести к выходу из строя электрооборудования и даже боеприпасов.

Основной отмеченный недостаток башни и боевого отделения в целом – теснота. Американцы не могли понять, каким образом наши танкисты помешались в танке зимой в полушубках. Отмечался плохой механизм поворота башни, тем более что мотор слаб, перегружен и страшно искрил, в результате чего сгорели сопротивления регулировки скоростей поворота, выкрошились зубья шестеренок.

Недостатком орудия признана недостаточно высокая начальная скорость (около 620 м/с против возможной 850 м/с), что связываюсь с невысоким качеством советского пороха. Что это означало в бою, думаю, объяснять не нужно.

Стальные траки Т-34 были просты по конструкции, широки, но американские (резинометаллические), по их представлениям, были лучше. Недостатком советской гусеничной цепи американцы сочли матую прочность трака на разрыв. Это усугублялось плохим качеством гусеничных пальцев. Подвеска на танке Т-34 признана плохой, ибо от подвески «Кристи» американцы уже безоговорочно отказались как от устаревшей.

Недостатки дизеля В-2 – плохой воздухоочиститель, который: вообще не очищает воздуха, попадающего в мотор; при этом пропускная способность воздухоочистителя мала и не обеспечивает приток необходимого количества воздуха даже при работе мотора вхолостую. В результате этого мотор не развивает полной мощности и попадающая в цилиндры пыль ведет к быстрому срабатыванию их, падает компрессия и мотор теряет мощность. Кроме того, фильтр изготовлен с механической точки зрения очень примитивно: в местах точечной электросварки металл прожжен, что ведет к вытеканию масла и т. д.

Трансмиссия неудовлетворительная, явно устаревшей конструкции. Во время ее эксплуатации на испытаниях у нее полностью выкрошились зубья на всех шестернях. На обоих моторах плохие стартеры – маломощные и ненадежной конструкции. Сварка броневых плит чрезвычайно грубая и небрежная.»

Вряд ли подобные результаты испытаний совместимы с понятием «лучший танк Второй мировой войны». А к лету 1942 года, после появления усовершенствованных «четвёрок» сошло на нет и преимущество Т-34 в артиллерии и бронировании. Более того, он начал уступать в этих ключевых компонентах своему основному противнику – «четвёрке» (и так и не наверстал это отставание до конца войны). «Пантеры и «тигры» же (как и специализированные САУ – истребители танков) вообще расправлялись с Т-34 легко и непринуждённо. Как и новые противотанковые орудия – 75- и 88-миллиметровые. Не говоря уже о кумулятивных снарядах «панцершреков» и «панцерфаустов».

В общем, не был, конечно, Т-34 лучшим танком Второй мировой. Он был танком в общем и целом приемлемым (хотя с лета 1942 года и уступавшим своим противникам практически во всех ключевых компонентах). Но танков этих было много (всего во время войны было выпущено более 52 000 Т-34). Что и предопределило итог войны, в которой выяснилось, что побеждает не тот, у кого лучшие воины, танки, самолёты, САУ и т.д., а у кого их в разы больше.

В общем, как обычно, завалили трупами и закидали железяками. Так и победили. А русские бабы ещё нарожают.

Характеристики

Экипаж , человек:	4 (механик-водитель и стрелок-радист, оба в передней части корпуса; командир-наводчик и стрелок-заряжающий, оба в башне)
Толщина брони , мм:	45 - передний бронелист, башня, часть бортов; 40 - корма, часть бортов, маска орудия; 16-20 - крыша; 13-16 - днище
Боевая масса, т.:	26,8 (1940 г.); 30,9 (1943 г.)
Вооружение :	76-мм пушка образца 1938/39 годов (Л-11) с длиной ствола 30,5 калибров или 76-мм пушка образца 1940 г.(Ф-34) с длиной ствола 41,5 калибров
Боекомплект :	77 унитарных снарядов
Двигатель :	V-образный, 12-цилиндровый дизельный жидкостного охлаждения с непосредственным впрыском мощностью 500 лс.
Максимальная скорость , км/ч:	54
Максимальный запас хода , км:	300
Тип подвести :	типа Кристи.

История создания

4 мая 1938 года в Москве состоялось расширенное заседание Комитета обороны СССР. Присутствовали высшие партийные и военные руководители, представители оборонной промышленности, а также командиры-танкисты, недавно вернувшиеся из Испании. Собравшимся был представлен эскизный проект легкого колесно-гусеничного танка БТ-20, разработанный на Харьковском паровозостроительном заводе имени Коминтерна (ХПЗ). В ходе обсуждения проекта завязалась дискуссия о целесообразности применения на танках колесно-гусеничного движителя.

Никакого конкретного решения в пользу того или иного типа движителя на этом заседании принято не было, однако спустя пять дней уже на заседании НКО по системе вооружения РККА в протокол записали: Предложение тов. Павлова о создании заводом №183 гусеничного танка признать целесообразным с усилением бронирования в лобовой части до 30 мм. Башню танка приспособить для установки 76-мм орудия. Экипаж - 4 человека... Принято единогласно

Существует две главные версии по созданию чисто гусеничного варианта танка А-20. Согласно первой, это была инициатива инженера Харьковского завода №183 М.И.Кошкина и работы проводились на общественных началах. Согласно второй версии это был официальный заказ Автобронетанкового управления Красной Армии: изготовить один колесно-гусеничный танк А-20 с 45-мм пушкой и два гусеничных танка с 76-мм пушками.

К маю 1939 гола опытные образцы новых танков изготовили в металле. До июля обе машины проходили в Харькове заводские испытания, а с 17 июля по 23 августа - полигонные. Гусеничный вариант получил обозначение А-32. В ходе заводских испытаний А-20 прошел 872 км (на гусеницах - 655, на колесах - 217). А-32 - 235 км. На полигонных испытаниях А-20 прошел 3267 км (из них на гусеницах - 2176). А-32 - 2886 км.

23 сентября 1939 года состоялся показ танковой техники руководству Красной Армии, на котором присутствовали К.Е Ворошилов. А.А.Жданов. А.И.Микоян. Н.А.Вознесенский. Д.Г.Павлов и другие, а также главные конструкторы представляемых танков. Помимо А-20 и А-32, на подмосковный полнит в Кубинке доставили тяжелые танки КВ, СМК и Т-100, а также легкие БТ-7М и Т-26. А-32 выступил весьма эффектно. Легко, даже изящно и в хорошем темпе танк преодолел ров, эскарп, контрэскарп, колейный мост, вброд перешел реку, поднялся по косогору с подъемом больше 30° и в заключение сбил носовой частью брони корпуса большую сосну, вызвав восхищение зрителей. По результатам испытаний и показа было высказано мнение, что танк А-32, имевший запас по увеличению массы, целесообразно защитить более мошной 45-мм броней, соответственно повысив прочность отдельных деталей.

В это время в опытном цехе завода № 183 уже велась сборка двух таких танков. получивших заводской индекс А-34. Одновременно в течение октября - ноября 1939 года велись испытания танка А-32, догруженного на 6830 кг. Завод торопился собрать новые танки к 7 ноября, бросив на это все силы. Однако возникавшие технические трудности, главным образом, с силовыми установками и силовыми передачами, тормозили сборку.

Тем временем, 19 декабря 1939 гола было принято постановление Комитета Обороны при СНКСССР№443сс О принятии на вооружение РККА танков, бронемашин, артиллерийских тягачей и о производстве их в 1940 г. , в котором, в частности, говорилось:
На основании просмотра и результатов испытаний новых образцов танков, бронемашин и тракторов, изготовленных в соответствии с постановлениями Комитета обороны за № 198сс от 7 июля 1938 г. и № 118сс от 15 мая 1939 г., Комитет обороны при СНК Союза ССР постановляет:
1. Принять на вооружение РККА: ... Танк Т-32 - гусеничный, с дизельмотором В-2. изготовленный заводом N 183 Наркомсредмаша. со следующими изменениями:
а) увеличить толщину основных бронелистов до 45 мм;
б) улучшить обзорность из танка;
в) установить на танк Т-32 следующее вооружение:
1) пушку Ф-32 калибра 76 мм. спаренную с пулеметом калибра 7.62 мм;
2) отдельный пулемет у радиста калибра 7.62 мм:
3) отдельный пулемет калибра 7.62 мм;
4) зенитный пулемет калибра 7.62 мм. Присвоить название указанному танку - Т-34..
Сборку первого А-34 закончили в январе 1940 года, второго - в феврале. И сразу же начались войсковые испытания.

По одной из версий, пройти испытания в полной мере, т.е. пробегом на 2000 км до правительственного показа, назначенного на март 1940 года, не представлялось возможным, в том числе из-за различного рода неисправностей, возникавших в ходе испытаний. А это грозило тем, что танк к показу допущен бы не был. И поэтому была предложена идея перегнать два А-34 из Харькова в Москву своим ходом. На специальном заседании парткома завода ответственным исполнителем пробега был назначен М.И.Кошкин.

Из соображений секретности маршрут пробега был проложен в обход крупных населенных пунктов и основных дорог. Недалеко от Белгорода во время движения по снежной целине у одного из танков был "сорван" главный фрикцион. М.И.Кошкин решил продолжать движение с одним танком, а к вышедшему из строя вызвали с завода ремонтную бригаду.

Исправный танк прибыл в Москву, а точнее на завод №37, находившийся в тогда еще подмосковном Черкизове. В течение нескольких дней, пока ждали отставшую машину, на завод продолжалось настоящее паломничество: представители НТК ГАБТУ, ВАММ им. Сталина. Генерального штаба РККА - всем было интересно взглянуть на новинку. В эти дни М.И.Кошкину стало плохо, поднялась температура - во время пробега он серьезно простудился.

В ночь на 17 марта 1940 года обе тридцатьчетверки прибыли на Ивановскую площадь Кремля. Кроме М.И.Кошкина в Кремль допустили только двоих водителей завода №183. Танк №1 вел Н.Ф.Носик, а №2 - И.Г.Битенский (по другим данным - В.Дюканов). Рядом с ними на месте стрелка располагались сотрудники НКВД.

Утром к танкам подошла большая группа партийных и государственных деятелей - И.В.Сталин. В.М.Молотов. М.И.Калинин. Л.П.Берия. К.Е.Ворошилов и другие. Начальник ГАБТУ Д.Г.Павлов отдал рапорт. Затем слово дали М.И.Кошкину. Новые машины понравились руководству страны, и последовало распоряжение, чтобы заводу №183 была оказана необходимая помощь по устранению имевшихся у А-34 недостатков.

После кремлевского показа танки направились на НИБТПолигон в Кубинку, где были проведены их испытания обстрелом из 45-мм пушки. После попадания в башню двух снарядов с дистанции 100 м разрушились стекла и зеркала смотровых приборов, оторвался налобник прицела, а также нарушились сварные швы по контурам бронировок смотровых приборов и у днища ниши башни. В результате деформации погона башню заклинило. Правда, находившийся в танке манекен остался цел, а заведенный перед обстрелом двигатель продолжал работать. Было принято решение увеличить толщину днища ниши башни с 15 до 20 мм и усилить болты крепления кормового люка. В заключение было отмечено, что обе машины А-34 соответствуют предъявляемым требованиям и превосходят состоящие на вооружении РККА танки. Но без устранения отмеченных недостатков (перечень из 86 пунктов) танк А-34 не могут быть запущен в серийное производство.

Первоначально планировали в 1940 году выпустить 150 серийных машин, однако очень скоро эти планы были скорректированы. 5 нюня 1940 года СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление О производстве танков Т-34 в 1940 году. Согласно этому постановление в 1940 году необходимо было изготовить 600 танков Т-34: на заводе №183 (им. Коминтерна) - 500 шт., на Сталинградском тракторном - 100 шт.

Тем временем, для проведения испытаний у Германии был закуплен танк Pz.III, по результатам которых у военных к Т-34 возникли претензии, звучали даже требования приостановить выпуск до внесения в конструкцию изменений. По одной из версий, на продолжении выпуска настоял маршал К.Е.Ворошилов: Машины продолжать делать; сдавать в армию, установив 1000-км гарантийный пробег. Заводу начать разрабатывать новую машину - Т-34М, введя в нее не только прочностные изменения, но и пятискоростную коробку передач.

К тому времени здоровье М.И.Кошкина, заболевшего в марте воспалением легких, значительно ухудшилось. 26 сентября 1940 года М.И.Кошкин скончался. Главным конструктором танкового КБ назначили АА.Морозова.

А-20 на испытаниях


Первый опытный образец А-34. На этом танке лобовой лист корпуса гнутый,
на серийном же Т-34 лоб корпуса сваривался из отдельных бронелистов.
Серийное производство
Проблем при освоении серийного производства было много. Это касалось как и, собственно, сборки танка на заводе №183 в Харькове, так и проблем с комплектующими от смежников: бронелистами (Мариупольский металлургический завод имени Ильича), двигателями (завод №75, филиал завода №183), пушками Ф-32 (Ленинградский Кировский завод), траками (Сталинградский завод) и т.д.

В июле 1940 года в опытном цеху завода № 183 вместо 20 запланированных удалось собрать полностью только одну машину, в августе - еще две. и только в сентябре завод сдал заказчику 37 танков. В октябре из-за отсутствия пушек Л-11 военпредами была принята только одна боевая машина, а 55 собранных танков стояли без вооружения. В ноябре 1940 года завод №183 не только передал армии 35 танков, но и смог отправить на СТЗ (Сталинградский тракторный завод) корпуса, башни, пушки и прицелы для сборки 12 танков Т-34.

Тем временем первые три серийные машины Т-34 подверглись в течение ноября - декабря 1940 года интенсивным испытаниям на НИБТПолигоне, а также совершили длительный кольцевой пробег по маршруту Харьков - Москва - Смоленск - Гомель - Киев - Полтава - Харьков. Проводились стрельбы с места. В результате испытаний был выявлен ряд конструктивных недостатков. Даже, согласно одной из версий, начальник ГАБТУ Я.Н.Федоренко и начальник ГАУ Г.И.Кулик, поддержанные командующим Западным Особым военным округом Д.Г.Павловым, выступили с инициативой прекратить выпуск Т-34 и восстановить производство БТ-7М, пока не будет завершена работа над Т-34М. Однако это предложение отклонили.

На 1941 год утвердили следующий план по выпуску Т-34, по месяцам:

	Всего на 1941 г.	До 1.V	V	VI	VII	VIII	IX	X	XI	XII
Завод №183	1800	525	140	150	160	175	175	150	160	165
СТЗ	1000	130	60	80	100	110	110	130	130	150

В мае 1941 года на заводе №183 была опробована автоматическая сварка бронелистов по методу Евгения Оскаровича Патона, показавшая очень хорошие результаты и позволившая в 5-6 раз сократить как время на сварку, так и потребность в высококвалифицированных сварщиках.

За первое полугодие 1941 года военная приемка на заводе №183 приняла 816 танков Т-34, на СТЗ - 294. Таким образом, оба завода к 1 июля 1941 года сдал и армии 1225 танков, причем 58 из них в июне еще находились на территориях заводов в ожидании отправки в войска.

25 июня 1941 гола вышло постановление СНК СССР и ЦK ВКП(б) Об увеличении выпуска танков KB, Т-34 и Т-50. артиллерийских тягачей и танковых дизелей на III и IV кварталы 1941 г. . в котором была сформулирована задача по созданию комплексной танкостроительной промышленности. Заводам №183 и СТЗ предписывалось свернуть выпуск всей гражданской продукции, приступить к выполнению мобилизационного плана и быть готовыми оказать помоoь тем предприятиям, которые будут подключены к выпуску Т-34. 1 июля 1941 года появилось еще одно постановление, уже Государственного комитета обороны №ГКО-1cc, в соответствии с которым к производству танков Т-34 привлекался горьковский завод Красное Сормово (завод №112 Наркомсудпрома). К выпуску узлов и агрегатов танка, в частности, коробок передач, бортовых фрикционов, бортовых передач, ведущих колес и опорных катков подключался Харьковский тракторный завод.

Тем временем завод №183 наращивал выпуск танков. Люди работали в две смены по 11 часов, не покидая цехи даже во время начавшихся бомбежек города. В июле из ворот завода вышли 225 танков, в августе - 250, сентябре - 250, в октябре удалось собрать последние 30 машин. На основании постановления №667/СГКО от 12 сентября 1941 года директор завода Ю.Е.Максарев отдал приказ о немедленной эвакуации завода в глубокий тыл. Первый эшелон покинул Харьков 19 сентября и направился на Урал, в Нижний Тагил, на территорию Уральского вагоностроительного завода. На эту же площадку прибыли Московский станкостроительный завод имени С.Орджоникидзе, часть оборудования и сотрудников московских заводов Красный пролетарий, Станколит и др. На основе этих предприятий был образован Уральский танковый завод №183. Первые 25 танков на новом месте собрали уже в конце декабря из узлов и деталей, привезенных из Харькова.

Осенью 1941 года единственным крупным производителем Т-34 оставался СТЗ. При этом выпуск максимально возможного числа комплектующих постарались развернуть в самом Сталинграде. Броневой прокат поступал с завода Красный Октябрь, бронекорпуса сваривались на Сталинградской судоверфи (завод №264), пушки поставлял завод Баррикады. В городе удалось организовать практически полный цикл производства танка и его деталей. Выпуск танков неуклонно возрастал. Если в июне и июле СТЗ сдал 86 и 93 танка соответственно, то уже в августе - 155. Максимума в 1941 году производство достигло в сентябре - 165 боевых машин. В октябре военпредам передали только 124 танка. Падение производства было вызвано снижением поставок корпусов и башен с эвакуируемого завода №183.

Из-за эвакуации заводов начались проблемы с производством двигателя В-2. Поэтом на части танков конца 1941, начала 1942 года, выпущенных на СТЗ и Красное Сормово (г.Горький) пришлось установить карбюраторные моторы М-17 (всего около 700 машин).

В конце 1941-го и первой половине 1942 года выпуск танков Т-34 осуществлялся на трех заводах: № 183 в Нижнем Тагиле, СТЗ и №112 Красное Сормово. Головным считался завод №183, так же, как и его КБ -отдел 520 (в некоторых источниках - ГКБ-34). Предполагалось, что все изменения, вносимые в конструкцию Т-34 другими заводами, будут утверждаться именно здесь. На деле все выглядело несколько иначе. Незыблемыми оставались только ТТХ танка, в деталях же танки разных заводов-изготовителей существенно отличались.

Сталинградский тракторный выпускал и ремонтировал танки вплоть до того момента. когда линия фронта подошла к заводским цехам. 5 октября 1942 года в соответствии с приказом НКТП все работы на СТЗ были прекращены, а оставшиеся рабочие эвакуированы.

Основным же производителем танков Т-34 в 1942 году оставался завод №183, хотя после эвакуации выйти на плановый режим ему удалось не сразу. В частности, план первых трех месяцев 1942 гола выполнен не был. Последующий рост выпуска танков основывался, с одной стороны, на четкой и рациональной организации производства, а с другой - на снижении трудоемкости изготовления танков. Был произведен подетальный пересмотр конструкции танка, в результате которого упростили изготовление 770 и совсем отменили изготовление 5641 наименования деталей. Были отменены также и 206 покупных изделий. Трудоемкость механической обработки корпуса снизилась с 260 до 80 нормочасов.

Наращиванию выпуска Т-34 в 1942 году способствовало внедрение сначала на заводе № 183, а затем и на других автоматической сварки под слоем флюса, разработанной академиком Е.О.Патоном. 183-й завод оказался в этом деле лидером не случайно - решением СНК СССР Институт электросварки Академии наук УССР был эвакуирован в Нижний Тагил, причем на территорию Уральского танкового завода.

Узким местом также оставалось производство литых башен, которые формовали в землю. Эта технология требовала большего объема работ. На заводе №183Г предложили внедрить машинную формовку. Для этого требовалась совершенно новая конструкция башни. Ее проект весной 1942 года был разработан. Более технологичная форма башен позволила формовать их в три опоки на трех машинах сразу. Да и форма собиралась всего из четырех частей. В результате завод №183 смог резко увеличить производство башен и не только отказаться в этом вопросе от помощи Уралмаша? но и начать поставлять башни другим заводам. У танкистов за свою близкую к правильному шестиграннику форму новая башня получила прозвище гайка.

Некоторое время, с сентября 1942 г. по август 1943 г., Т-34 выпускал Уралмашзавод (г.Свердловск). Стремясь компенсировать неизбежную потерю СТЗ, в июле 1942 года ГКО дал задание Челябинскому Кировскому заводу приступить к выпуску Т-34. 22 августа первые тридцатьчетверки покинули цеха ЧКЗ. В марте 1944 года их выпуск на этом предприятии прекратили с целью наращивания производства тяжелых танков ИС-2. В 1942 году к производству Т-34 подключился и завод №174 имени К.Е.Ворошилова, эвакуированный из Ленинграда в Омск. Конструкторскую и технологическую документацию ему передали завод №183 и УЗТМ.

В течение второй половины 1942 - первой половины 1943 года на Т-34 было введено много изменений и усовершенствований. С осени 1942-го начали устанавливать кормовые наружные топливные баки прямоугольной или бортовые цилиндрической (на танках выпуска ЧКЗ) формы С конца ноября на танк вернули ведущее колесо с роликами, ввели штампованные опорные катки с резиновыми бандажами. Воздухоочистители Циклон начали устанавливаться с января, а пятискоростная коробка передач - с марта - июня 1943 года. Кроме того, до 100 артвыстрелов был увеличен боекомплект, введен вытяжной башенный вентилятор, в 1943 году перископический прицел ПТ-4-7 заменили командирской панорамой ПТК-5, внедрили много других более мелких усовершенствований, как, например. десантные поручни на башне. Серийное производство танков Т-34 образца 1942 года (так неофициально, но наиболее часто они именуются в литературе) осуществлялось на заводах № 183 в Нижнем Тагиле, №174 в Омске, УЗТМ в Свердловске и ЧКЗ в Челябинске. До июля 1943 гола был выпущен 11 461 танк этой модификации.

Летом 1943 года на Т-34 начали устанавливать командирскую башенку. В таком виде танк Т-34 состоял в серийном производстве до середины 1944 года, причем дольше всех его выпускал завод №174 в Омске.

Один из первых серийных танков Т-34. На этой машине
отсутствуют защитные планки по периметру водительского люка. 1940 год.


Серийный танк Т-34 с 76-мм пушкой Л-11. 1940 год.


Характерные особенности танка Т-34 выпуска осени 1940 г.


Характерные особенности танка Т-34 производства СТЗ
выпуска 1942 г.

Описание конструкции

Танк Т-34 имел классическую компоновку с кормовым расположением трансмиссии. Внутри корпус танка делился на четыре отделения: управления, боевое, моторное и трансмиссионное.

Отделение управления находилось в носовой части танка. В нем размешались сиденья водителя и стрелка-радиста, органы управления, контрольные приборы, пулемет ДТ в шаровой установке, часть боекомплекта, радиостанция (первоначально устанавливалась не на всех танках), приборы наблюдения, два баллона со сжатым воздухом для запасного пуска двигателя, запасные части, инструмент и принадлежности.

Боевое отделение находилось в средней части машины. В нем размешались сиденья командира танка (он же наводчик) и башенного стрелка (он же заряжающий). Над боевым отделением на шариковой опоре устанавливалась башня, в которой размешались вооружение, часть боекомплекта и приборы наблюдения. В крыше башни имелся люк (позже два люка) для посадки экипажа.

Моторное отделение располагалось за боевым в средней части танка и отделалось от него сплошной разборной перегородкой с люками, закрытыми съемными крышками. В моторном отделении были установлены двигатель, два водяных радиатора, два масляных бака-радиатора, четыре аккумуляторных батареи. Двигатель располагался носком в сторону кормы: радиаторы - по обе им сторонам двигателя, параллельно продольной оси танка.

Трансмиссионное отделение находилось в кормовой части танка. В нем размешались главный фрикцион с центробежным вентилятором, коробка перемены передач, бортовые фрикционы с тормозами, электростартер, бортовые передачи и два топливных бака.

Корпус танка представлял собой жесткую броневую коробку с продолговатой закругленной носовой частью и кормой. Он сваривался из катаных листов гомогенной брони МЗ-2 (И8-С). Для увеличения снарядостойкости верхняя часть обоих бортов делалась наклонной. Основные части корпуса - днище, носовая часть, борта, корма, крыша и поперечные перегородки.

Башня сварная, овальной обтекаемой формы, устанавливалась на шариковой опоре над боевым отделением корпуса. В ее переднем лобовом листе имелись три выреза: центральный для установки пушки; правый для спаренного пулемета; левый для телескопического прицела. В боковых листах башни были предусмотрены вырезы для приварки оснований смотровых приборов, а над ними - отверстия для стрельбы из револьвера.

В 1942 году была введена башня так называемой улучшенной формы, более близкая по своим очертаниям к правильному шестиграннику. Эта башня выполнялась как литой, так и штампованной. Передняя наклонная стенка башни имела прямоугольный вырез для монтажа вооружения. Снаружи вырез закрывался броневым лобовым шитом, крепившимся к башне болтами.

С лета 1943 года у ряда танков на левом люке устанавливалась командирская башенка цилиндрической формы с пятью смотровыми щелями с защитными стеклами. Во вращавшейся на шариковой опоре крыше башенки имелся люк. закрывавшийся двухстворчатой крышкой с отверстием для смотрового прибора в одной из створок. Танки с командирской башенкой съемной перемычки в крыше башни не имели.

Вооружение . На танках Т-34 ранних выпусков устанавливалась 76-мм пушка обр. 1938/39 г. Л-11 с длиной ствола 30,5 калибра и начальной скоростью бронебойного снаряда - 612 м/с. Вертикальная наводка - от - 5° до +25°. Практическая скорострельность в условиях танка- 1 - 2 выстр./мин. С марта 1941 года на Т-34 устанавливалась 76-мм пушка обр. 1940г. Ф-34 с длиной ствола 41,5 калибра. Масса пушки 1155 кг. Предельная длина отката 390 мм. вертикальная наводка от - 5°30" до +26°48". Затвор клиновой, с полуавтоматикой механического копирного типа. Пушка Ф-34 дважды модернизировалась.

Для ведения стрельбы из пушки Л-11 применялись телескопический прицел ТОД-6 и перископический панорамный прицел ПТ-6; для стрельбы из пушки Ф-34 - телескопический прицел ТОД-7 и перископический панорамный прицел ПТ-7. впоследствии замененные на телескопический прицел ТМФД-7 и перископический панорамный прицел ПТ-4-7. На части танков помимо штатного перископического прицела устанавливалась командирская панорама ПТ-К.

Для стрельбы из пушек Л-11 и Ф-34 применялись унитарные патроны от дивизионных пушек обр. 1902/30 г. и обр. 1939 г. и от полковой пушки обр. 1927 г.: с осколочно-фугасной дальнобойной гранатой; с фугасной гранатой старого русского образца; с бронебойно-трассируюшим снарядом; с пулевой шрапнелью; - со стержневой шрапнелью; с картечью. С октябре 1943 года был принят на вооружение и спи включаться в боекомплект танка Т-34 унитарный патрон с подкалиберным бронебойно-трассирующим снарядом (БР-354П).

В танках 1940 - 1942 года выпуска боекомплект состоял из 77 выстрелов. В танках 1942 - 1944 года выпуска с улучшенной башней боекомплект состоял из 100 выстрелов (бронебойных - 21, осколочно-фугасных - 75, подкалиберных - 4).

Танк вооружался двумя 7,62-мм пулеметами ДТ, один из них был спарен с пушкой, другой смонтирован в шаровой установке в лобовом листе корпуса.

Двигатель и трансмиссия . На танках Т-34 и Т-34-85 устанавливался 12-цилиндровый четырехтактный бескомпрессорный дизель В-2-34. Номинальная мощность двигателя - 450 л.с. при 1750 об/мин. эксплуатационная - 400 л.с. при 1700 об/мин. максимальная - 500 л.с. при 1800 об/мин. Диаметр цилиндра 150 мм. Цилиндры располагались V-образно под углом 60°. Степень сжатия 14 - 15. Ход поршней левой группы - 180 мм. правой - 186,7 мм. Масса сухого двигателя с электрогенератором без выхлопных коллекторов 750 кг.

Танки Т-34 ранних выпусков имели шесть внутренних топливных баков обшей емкостью 460 л и четыре наружных обшей емкостью 134л. К концу лета 1943 года число топливных баков довели до восьми, а их емкость возросла до 545 л. Вместо четырех бортовых стали устанавливать два кормовых бака прямоугольной формы, а с 1943 года - два цилиндрических бака емкостью по 90 л с каждого борта. Наружные топливные баки к системе питания двигателя не подключались.

Пуск двигателя осуществлялся электростартером СТ-700 мощностью 15 л.с. или сжатым воздухом (два баллона размешались в отделении управления).

Трансмиссия состояла из многодискового главного фрикциона сухого трения (сталь по стали), коробки передач, бортовых фрикционов, тормозов и бортовых передач. Коробка передач трехходовая, четырехскоростная с надвижными шестернями (с марта 1943 года - пятискоростная. с постоянным зацеплением шестерен). Бортовые фрикционы многодисковые, сухие (сталь по стали); тормоза плавающие, ленточные, с обшивкой ферродо. Бортовые передачи одноступенчатые.

Ходовая часть танка применительно к одному борту состояла из пяти сдвоенных опорных катков диаметром 830 мм. Опорные катки, выпускавшиеся разными заводами и в разное время, существенно отличались по конструкции и внешнему виду: литые или штампованные, с резиновыми бандажами или с внутренней амортизацией (летом 1942 года СТЗ выпускал катки вообще без амортизации). Подвеска индивидуальная, пружинная. Ведущие колеса заднего расположения имели шесть роликов для зацепления с гребнями гусеничных траков. В 1942 году часть танков была выпущена с цельнолитыми ведущими колесами без роликов. У Т-34 ранних выпусков ведущие колеса имели резиновые, а затем стальные бандажи. Направляющие колеса литые, с кривошипным механизмом натяжения гусениц. У танков ранних выпусков направляющие колеса были обрезинены.

Гусеницы стальные, с литыми или штампованными траками, с гребневым зацеплением. У танков ранних выпусков они состояли из 74 траков (37 гребневых и 37 плоских) шириной 550 мм. У машин выпуска 1942 - 1946 годов гусеницы состояли из 72 траков шириной 500 мм. шаг трака 172 мм. Масса одной гусеницы 1150 кг.

Электрооборудование было выполнено по однопроводной схеме. Напряжение 24 и 12 В. Источники: генератор ГТ-4563А мощностью 1 кВт, четыре аккумуляторные батареи 6-СТЭ-128 емкостью 128 А.ч каждая.

Средства связи . На Т-34 устанавливалась коротковолновая приемо-передающая симплексная телефонная радиостанция 9-Р (на танках первых выпусков 71-ТК-3), имевшая возможность принимать телеграфные немодулированные сигналы. С 1943 года Т-34 начали оснащаться модернизированными радиостанциями 9-РМ и 9-РС с расширенным диапазоном. На танках ранних выпусков внутренняя связь обеспечивалась танковым переговорным устройством ТПУ-2 или ТПУ-3 довоенного образца. Позже все танки Т-34 обеспечивались переговорным устройством ТПУ-З-бисФ.

Компоновка танка Т-34 выпуска 1940 -1941 годов:
1 - пушка Л-11; 2 - люк для вентиляции; 3 - смотровой прибор кругового обзора;
4 - рым; 5 - заглушка отверстия для стрельбы из револьвера; 6 - двигатель;
7 - воздухоочиститель; 8 - главный фрикцион; 9 -стартер; 10 - бортовой фрикцион;
11 - коробка передач; 12 - подмоторная рама; 13 - аккумуляторы;
14 - моторная перегородка; 15 - вертикальные кассеты со снарядами;
16 - сиденье командира; 17 - укладка снарядов на правой стенке боевого отделения;
18 - сиденье механика-водителя; 19 - рычаги управления;
20 - педаль главного фрикциона; 21 - баллоны со сжатым воздухом;
22 - буксирная серьга; 23 - радиостанция; 24 - зеркальные приборы наблюдения механика-водителя
Боевое применение

По разного рода оценкам в приграничных округах на 21 июня 1941 было около 967 танков Т-34. Более половины всех тридцатьчетверок (514 единиц) приграничных округов находилось в Киевском особом военном округе (с 22 июня - Юго-Западный фронт), в то время как главный удар наносился противником в полосе Западного особого военного округа (с 22 июня - Западный фронт), мехкорпуса которого располагали 228 боевыми машинами этого типа. Однако именно на Юго-Западном фронте развернулись наиболее драматические события первых дней войны, связанные с танковым сражением в треугольнике Ровно - Луцк - Броды.

К исходу 24 июня на ровенском направлении, на стыке 5-й и 6-й армий образовался разрыв около 50 км? в который устремились соединения 1-й немецкой танковой группы генерала Э.Клейста (799 танков). Создалась угроза глубокого прорыва гитлеровских войск и охвата ими с севера основных сил Юго-Западного фронта. Для ликвидации этой угрозы и разгрома ударной группировки противника в период 26 - 29 июня был нанесен контрудар силами 8, 9, 15 и 19-го мехкорпусов по флангам прорвавшихся немецких войск.

9-й (командир - генерал-майор К.К.Рокоссовский) и 19-й механизированные корпуса (командир - генерал Н.В.Фекленко), совершив под непрерывным воздействием авиации противника более чем 200-км марш, находились в районе восточнее Луцка и должны были наступать на Дубно с севера. С юга в северо-западном направлении на Дубно наносили удар 8-й мехкорпус (командир - генерал-майор Д.И.Рябышев) и 15-й мехкорпус (командир - генерал - майор И. И. Карпезо). Следует подчеркнуть, что на начало войны в этих корпусах имелось 286. 279, 858 и 733 танка соответственно, а всего 2156. Из них 181 Т-34 и 140 КВ. Однако до 50% этой техники по разным причинам в контрударе участия не принимало. Часть была потеряна, часть вышла из строя в ходе выдвижения на исходные районы, другие просто не успели подойти: 7-я моторизованная дивизия 8-го мехкорпуса. например, к этому времени находилась еще на марше. Тем не менее, удар по противнику были готовы нанести, как минимум, 1000 танков. Эти силы были распределены неравномерно: до 700 боевых машин атаковали с юга и около 300 - с севера. При этом практически все Т-34 и KB (не менее 250 машин) находились в северной группировке. Контрудар Советских войск начался 26 июня и вылился во встречное сражение с соединениями 1-й танковой группы противника. Особенно сильное поражение было нанесено 48-му немецкому моторизованному корпусу, одна из дивизий которого - 11-я танковая - была практически полностью разгромлена. Однако успешно завершить операцию окружением противника не удалось, и, в первую очередь, по причине отсутствия четко налаженной связи и взаимодействия как между наступавшими мехкорпусами, так и между ними и вышестоящими штабами. Вот что по этому поводу написал в своих воспоминаниях В.С.Архипов, в те дни командир разведбата 43-й танковой дивизии 19-го мехкорпуса: Слабая, с длительными перерывами радиосвязь была причиной опоздания информации, направляемой с линии фронта в высшие штабы. Поэтому и решения, которые принимались в штабах и, в свою очередь, передавались на фронт, часто не соответствовали изменившейся боевой обстановке. К примеру, вечером 26 июня, когда, смяв правый фланг 11-й немецкой танковой дивизии и разгромив один из ее танковых полков, наша дивизия вышла к Дубно, никто из нас не знал, что с юга, нанеся огромные потери другим соединениям 48-го немецкого моторизованного корпуса, успешно продвигается к нам навстречу 8-й мехкорпус генерала Д.И.Рябышева. Забегая вперед, отмечу, что подобная ситуация повторилась и на следующий день, когда все три корпуса - 36-й стрелковый. 8-й и 19-й механизированные - опять наступали на дубненском направлении. Опять мы и наши соседи, стрелки 36-го корпуса, вышли на подступы к Дубно, но не знали, что в город уже ворвалась 34-я танковая дивизия полковника И.В.Васильева из 8-го мехкорпуса.

Таким образом, 26 и 27 июня советские танковые клинья дважды и очень глубоко - до 30 км - врезались в оба фланга немецкого 48-го моторизованного корпуса. Однако отсутствие связи между этими клиньями и взаимная неосведомленность не позволили довести дело до логического конца - до окружения 48-го мотокорпуса между Бродами и Дубно. А что такое окружение назревало, было видно и по войскам противника. Когда вечером 26 июня мы гнали фашистов к Дубно, это уже было не отступление, а самое настоящее бегство. Части 11-й танковой перемешались, их охватила паника. Она сказалась и в том, что кроме сотен пленных мы захватили много танков и бронетранспортеров и около 100 мотоциклов, брошенных экипажами в исправном состоянии. На подходе к Дубно, уже в сумерках, танкисты 86-го полка разглядели, что к ним в хвост колонны пристроились восемь немецких средних танков - видимо, приняли за своих. Их экипажи сдались вместе с машинами по первому же требованию наших товарищей. Пленные, как правило, спешили заявить, что не принадлежат к национал-социалистам, и очень охотно давали показания. Подобное психологическое состояние гитлеровских войск, подавленность и панику наблюдать снова мне довелось очень и очень не скоро - только после Сталинграда и Курской битвы. Отсюда можно сделать вывод, что контрудар механизированных корпусов Юго-Западного фронта, начавшийся на пятый день войны, оказал на гитлеровские войска сильное моральное воздействие.

Но, судя по записи, которую сделал 29 июня в своем дневнике начальник генерального штаба Вермахта генерал-полковник Ф.Гальдер, на немецкие войска было оказано не только моральное воздействие: На правом фланге 1-й танковой группы 8-й русский танковый корпус глубоко вклинился в наше расположение и зашел в тыл нашей 11-й танковой дивизии. Это вклинение противника, очевидно, вызвало большой беспорядок в нашем тылу в районе между Бродами и Дубно. Противни к угрожает Дубно с юго-запада, что при учете больших запасов вооружения и имущества в Дубно крайне нежелательно.

Потери 1-й немецкой танковой группы составили на 4 сентября 1941 года 408 танков, из них 186 безвозвратно. Эти цифры могли быть еще больше, если бы в контрударе принимал участие 4-й механизированный корпус (командир - генерал-майор А.А.Власов), в котором имелись 313 Т-34 и 101 КВ. Но корпус этот действовал южнее, в полосе 6-й армии. Были велики и потери Красной Армии - после трех дней операции все четыре мехкорпуса остались практически без танков. В целом же с 22 июня по 9 июля 1941 года потери Красной Армии составили 11712 танков, в том числе и многие Т-34. Причем это были безвозвратные потери, так как отремонтировать поврежденные машины не представлялось возможным - поле боя оставалось за немцами.

О том как воспринял противник появление на поле боя новых советских танков, можно судить по отрывку и 1 книги немецкого историка Пауля Кареля Восточный фронт: Истребительно-противотанковая часть 16-й танковой дивизии быстро выдвинула на позиции свои 37-мм противотанковые пушки. По танку противника! Дальность 100 метров. Русский танк продолжал приближаться. Огонь! Попадание. Еще одно и еще одно попадание. Прислуга продолжала отсчет: 21, 22, 23-й 37-мм снаряд ударил в броню стального колосса, отскочив от нее, как горох от стенки. Артиллеристы громко ругались. Их командир побелел от напряжения. Дистанция сократилась до 20 метров.
- Целиться в опору башни. - приказал лейтенант.
Наконец-то они достали его. Танк развернулся и начат откатываться. Шариковая опора башни была поражена, башню заклинило, но в остальном танк оставался неповрежденным. Расчет противотанкового орудия вздохнул с облегчением.
- Ты это видел? - спрашивали артиллеристы один у другого.
С этого момента Т-34 стал для них жупелом, а 37-мм пушка, так хорошо зарекомендовавшая себя в прежних кампаниях, получила презрительное прозвище армейский дверной молоточек.

В этом эпизоде обращает на себя внимание тот факт, что Т-34 не стрелял. Либо по причине желания танкистов, уверовавших в неуязвимость своей машины, раздавить вражеское орудие, что было довольно частым явлением летом 1941-го, либо по причине отсутствия 76-мм снарядов, что тоже часто случалось в те дни.

К началу августа 1941 года в действующей армии осталось 235 боеспособных танков Т-34. Еще 116 машин находились в только что сформированных резервных соединениях. Огромные потери людей и техники привели к экстренному переходу от корпусов к более мелким формированиям - бригадам, полкам и батальонам. В соответствие с директивой заместителя наркома обороны от 24 августа 1941 года танковые дивизии переформировывались в отдельные танковые бригады.

В феврале - марте 1944 года в танковые части Красной Армии начали поступать танки Т-34-85. Что же касается Т-34-76, то начиная с 1944 года их количество в действующей армии неуклонно сокращалось. Сохранившиеся машины еще принимали участие во всех операциях, проводившихся Красной Армией в 1944 - 1945 годах, включая Берлинскую, но в основном были уже выведены из первой линии и использовались в тыловых частях в качестве учебных. В частях Советской Армии танки Т-34 встречались вплоть до начала 1950-х годов.

Помимо Красной Армии в период Второй мировой войны танки Т-34 состояли на вооружении Народного Войска Польского? Народно-освободительной армии Югославии (НОАЮ) и Чехословацкого корпуса.

Трофейные танки Т-34 в ограниченном количестве использовались и в Вермахте. В частности, во время наступления под Курском летом 1943 года в моторизованной дивизии СС Рейх имелось 25 тридцатьчетверок. На части из них немцы установили свои командирские башенки. В финской армии число танков Т-34 не превышало 9 единиц, 7 из которых эксплуатировались до 1960 года. Незначительное количество Т-34 использовалось в частях венгерской и румынской армий, а также в Русской освободительной армии генерала Власова. В частях последней Т-34 принимали участие в боях с немцами в Праге в первых числах мая 1945 года.

Командиры танков 22-й танковой бригады 6-го танкового
корпуса получают боевое задание. Воронежский фронт, лето 1943 г.


Танковый десант занимает места на боевых машинах.
22-я танковая бригада, Воронежский фронт, 1943 г.
Оценка машины

Т-34 - это первый в мире массовый средний танк с рациональными углами наклона броневых листов корпуса и башни, дизельным двигателем и длинноствольной 76-мм пушкой. По своим ТТХ тридцатьчетверку на 1941 год можно признать сильнейшим средним танком в мире. Но там, где плюсы, там всегда есть и минусы.

Т-34 был скомпонован по классической схеме с кормовым расположением двигателя и трансмиссии. Форма его корпуса и башни была признана и противниками, и союзниками наиболее удачной для своего времени, с точки зрения снарядостойкости, и считалась образцом для подражания. Но чудес не бывает, и за все приходится платить. В данном случае - забронированным объемом. Выгодный, с точки зрения снарядостойкости, большой наклон лобовой брони вкупе с неудачным, хотя и конструктивно более простым - продольным - расположением массивного 12-цилиндрового двигателя, сократил объем боевого отделения и не позволил разместить люк механика-водителя на подбашенном листе корпуса. В результате люк выполнялся в лобовом листе, что существенно снижало его снарядостойкость. Боевое отделение Т-34 было наименьшим, по сравнению со всеми средними танками, принимавшими участие во Второй мировой войне.

Обтекаемая, красивая внешне, даже элегантная башня Т-34-76 оказалась мала для размещения артсистемы 76-мм калибра. Доставшаяся по наследству от легкого А-20, она изначально предназначалась для установки 45-мм пушки. Таким же, как у А-20, остался и диаметр башенного погона в свету - 1420 мм. всего на 100 мм больше, чем у БТ-7. Ограниченный объем башни не позволил разместить в ней третьего члена экипажа, и наводчик орудия совмещал свои обязанности с обязанностями командира танка, а порой и командира подразделения.

Вентиляция танка осуществлялась вентиляторами системы охлаждения и дополнительным вытяжным, расположенным в перегородке моторного отделения. В крыше башни имелось вентиляционное отверстие, но принудительной вентиляции не было.

Также существенным недостатком танка были не совсем удачное размещение приборов наблюдения и их низкое качество. В бою это приводило к потере зрительной связи между машинами и несвоевременному обнаружению противника.

Недостатком Т-34 являлась пружинная подвеска типа Кристи, сообщавшая машине во время движения сильные колебания. Кроме того, шахты подвески съедали значительную часть забронированного объема.

Важным и неоспоримым достоинством танка было применение мощного и экономичного дизельного двигателя. Но двигатель в танке работал в крайне перенапряженном режиме, в частности, и с точки зрения воздухоподачи и воздухоочистки. Воздухоочиститель Помон плохо очищал воздух, попадающий в мотор; пропускная способность его не обеспечивала приток необходимого количества воздуха даже при работе мотора вхолостую. В результате этого мотор не развивал полной мощности, а попадающая в цилиндры пыль вела к очень быстрому их износу, падала компрессия, и мотор терял еще больше мощности. Впрочем, не многие танки периода 1941-1942 г. доживали до износа цилиндров пылью и грязью.

Большой проблемой Т-34-76 до введения 5-тискоростной коробки передач, и это подтверждается и немецкими, и американскими документами, стала трансмиссия, и в первую очередь крайне неудачная конструкция коробки передач. Вот что по этому поводу писали немцы: «...В плохом переключении кроется самая большая слабость советского танка Т-34. Следствием этого является сильный износ сцепления. Почти все захваченные нами танки при сохранности всех остальных частей вышли из строя из-за повреждения сцепления». Из-за быстрого износа, а также вследствие неудачной конструкции главный фрикцион почти никогда не выключался полностью, его «вело» и переключить передачу в таких условиях было сложно. При не выключенном главном фрикционе воткнуть нужную передачу удавалось только опытным механикам-водителям.

Нельзя признать удачным и побортное расположение топливных баков в боевом отделении без выгородок. Не от хорошей жизни танкисты стремились перед боем заполнить баки до отказа - пары солярки взрываются не хуже бензиновых, сама солярка - никогда.

Подводя итоги вышесказанному, можно сделать вывод, что в 1941 году основными недостатками танка Т-34 были теснота боевого отделения, плохая оптика и почти неработоспособные двигатель и трансмиссия. Судя по огромным потерям и большому количеству брошенных танков, недостатки Т-34 в 1941 году во многих случаях брали верх над его достоинствами.

Следует заметить, чтоТ-34-74 1941 и 1942 годов выпуска - это не Т-34-76 1943 года. Проблемы с двигателем и трансмиссией были устранены установкой двух воздухоочистителей типа Циклон, 5-тискоростной коробки передач с постоянным зацеплением шестерен и усовершенствованием конструкции главного фрикциона. В результате маневренные характеристики танка существенно возросли.

Обзорность из танка удалось несколько улучшить за счет применения призматических приборов наблюдения вместо зеркальных и введения нового прицела ТМФД-7. Вертикальные кассеты для снарядов заменили на горизонтальные ящики, обеспечив доступ сразу к нескольким выстрелам. В башне был установлен вытяжной вентилятор.

К сожалению, в полной мере не удалось решить вопрос тесноты боевого отделения. Не очень помогло и внедрение в 1942 году новой башни. Уменьшив наклон ее стенок, удалось добиться несколько большего внутреннего размера по ширине, но башенный погон остался прежним, и разместить в башне третьего танкиста было нельзя. По этой причине не вызвало должного эффекта введение в 1943 году командирской башенки, поскольку командиру танка по-прежнему было очень сложно, если не невозможно, одновременно вести огонь из пушки и пользоваться командирской башенкой.

Рассматривая достоинства и недостатки тридцатьчетверки, необходимо учитывать еще одно весьма важное обстоятельство. Экипаж любого танка, как правило, в повседневной реальности абсолютно не волнует, под каким углом наклона расположен лобовой или какой-либо другой лист корпуса или башни. Значительно важнее, чтобы танк как машина, то есть как совокупность механических и электрических механизмов, работал четко, надежно и не создавал проблем при эксплуатации. В том числе и проблем, связанных с ремонтом или заменой каких-либо деталей, узлов и агрегатов. Вот тут у Т-34-76 все было в порядке. Танк отличался исключительной ремонтнопригодностью. Крыша моторно-трансмиссионного отделения была легкосъемной, кормовой лист корпуса откидывался на петлях, что позволяло осуществлять демонтаж таких крупногабаритных агрегатов, как двигатель и коробка передач в полевых условиях. Все это имело колоссальное значение в первой половине войны, когда из-за технических неисправностей из строя выходило больше танков, чем от воздействия противника (на 1 апреля 1942 года, например, в действующей армии имелось 1642 исправных и 2409 неисправных танков всех типов, в то время как боевые потери Красной Армии за март составили 467 танков).

Кроме того, необходимо отметить, что танк Т-34, изначально довольно сложный по конструкции, в процессе серийного выпуска максимально приспособили к существовавшим в СССР в годы войны условиям производства, для которого были характерны привлечение к выпуску боевых машин неспециализированных предприятий и широкое использование малоквалифицированных рабочих кадров. В связи с этим осуществлялась плановая работа по уменьшению номенклатуры деталей и снижению трудоемкости. За годы войны удалось трудоемкость выпуска в пересчете на нормо-часы снизить почти в трое! По-видимому, именно в предельной простоте конструкции и кроется секрет популярности этой боевой машины и у танкистов, и у производственников. Именно благодаря простоте конструкции, в условиях военного времени удалось поставить фронту такое большое количество машин: около 35 с половиной тысяч Т-34-76 с 1940 г. по 1944 г. включительно. Именно благодаря исключительной ремонтопригодности удавалось в кротчайшие сроки восстанавливать поврежденные машины и снова пускать их в бой.

Появление у Германии танков типа Тигр и Пантера остро поставило вопрос о модернизации вооружения на Т-34-76, в результате чего и была выполнена модернизация, а получившийся танк получил обозначение Т-34-85, но это материал следующей статьи. До появление же Т-34-85 танк обозначался просто Т-34, и лишь после появления модификации с 85-ти мм пушкой стали различать Т-34-76 и Т-34-85.

По совокупности своих тактико-технических данных и технологичности Т-34 оказался самым удачным танком Второй мировой войны. Во многом именно продуманная конструкция этого танка и его массовое производство позволили СССР перевесить в свою пользу чашу весов вооружённого противостояния с Третьим рейхом. За предвоенные и военные годы приёмщики получили от советских предприятий 35 333 экземпляра Т-34, и «тридцатьчетвёрка» стала самым массовым танком времён Второй мировой

В истории танкостроения есть машина, которая навсегда останется примером успеха. По совокупности своих тактико-технических данных и технологичности Т-34 оказался самым удачным танком Второй мировой войны (далее – ВМВ). Во многом именно продуманная конструкция этого танка и его массовое производство позволили СССР перевесить в свою пользу чашу весов вооружённого противостояния с Третьим рейхом.

В начале славных дел

Появление танка на свет было неслучайным – ему предшествовало целое десятилетие кропотливого труда советских конструкторов, творческих поисков, человеческих трагедий, горьких поражений и упоительных побед. Всё началось с того, что в 1927 году на Харьковском паровозном заводе (далее – ХПЗ) сформировали специальную конструкторскую группу, которой было поручено сконструировать первый средний советский танк Т-1-12. Его разработка вылилась в создание более совершенной модели Т-24, но её выпустили только опытной серией в 25 машин. Однако вскоре вместо танка собственной разработки ХПЗ обязали поставить на поток купленный в США танк М1931 конструкции Джона Уолтера Кристи. На американской машине использовалась уникальная свечная подвеска, запатентованная Кристи, которая впоследствии стала одним из фирменных отличий Т-34.

Джон Уолтер Кристи демонстрирует свой танк M1931 зарубежным представителям. Установленная на нём подвеска вскоре «перекочует» в конструкцию Т-34
Источник – valka.cz

Переход на производство импортной модели танка вызвал конфликт между конструкторами ХПЗ, эффективность труда которых военные функционеры из Управления моторизации и механизации РККА (далее – УММ) поставили под сомнение. Руководитель конструкторского бюро (далее – КБ) завода Т2К (в которое выросла специальная конструкторская группа) И. Н. Алексенко со скандалом уволился, а директор предприятия И. П. Бондаренко высказал своё неудовольствие руководству, но продолжал работать.

Вместо Алексенко в Харьков прислали нового начальника КБ – А. О. Фирсова. Потомственный дворянин, он работал генеральным конструктором ленинградского завода «Русский дизель» ещё с дореволюционных времён. Здесь в 1930 году его арестовали за «участие во вредительской группе». Однако 18 сентября 1931 года оставшийся срок ему заменили работой в качестве главного конструктора КБ Т2К ХПЗ. Под руководством Фирсова на базе американского М1931 харьковчане создали танк с башней собственной конструкции, названный БТ-2 («быстрый танк») и освоили его серийное производство. Следом появились модернизированные БТ-5 с более совершенной башней и БТ-7, в котором конструкторы осуществили более серьёзные изменения корпуса, двигателя, трансмиссии и ходовой части. Фактически, начиная с появления на ХПЗ Фирсова, на заводе начались работы над агрегатами и конструкторскими решениями, которые позже органично войдут в компоновку Т-34.

Коллектив КБ Т2К ХПЗ им. Коминтерна вместе с его руководителем с 1931 по 1936 год А. О. Фирсовым (в центре). Крайний слева в верхнем ряду – А. А. Морозов
Источник – museum-t-34.ru

Создание дизельного «сердца»

Почти одновременно с запуском в производство танков БТ руководство СССР инициировало на целом ряде советских предприятий и НИИ работы по созданию авиационных и танковых дизельных двигателей. Включился в работу и ХПЗ, на котором ещё с 1912 года существовал соответствующий отдел, а с 1914 года – тепловой цех для выпуска дизелей. В 20-е годы конструкторы завода создали первый в СССР тракторный дизель для производимого на ХПЗ по лицензии немецкого трактора «Ганомаг» WD-50, получившего в Харькове новое название – «Коммунар».

К началу 1932 года заказчиком были определены основные параметры будущего «сердца» советских танков и материалы его изготовления. Требовалось спроектировать 12-цилиндровый дизель мощностью 400 л. с. при 1700 об/мин с удельным расходом топлива 180–190 г/л. с. в час в танковом и авиационном вариантах. В его конструкции предполагалось использовать прогрессивные решения: непосредственный впрыск топлива, штампованные легкосплавные поршни, четыре клапана на цилиндр, несущие силовые шпильки, литую алюминиевую головку. Двигатель собирались изготавливать из отечественных материалов и комплектующих, за исключением топливных насосов и форсунок фирмы «Бош», изготовление которых на территории СССР планировали наладить позже.

В Харькове работу над проектом, первоначально названным БД-2 («быстроходный дизель»), начали в октябре 1932, а закончили к февралю 1933 года. Один из создателей этого двигателя конструктор К. Ф. Челпан вспоминал, что Фирсов внёс значительный вклад в его разработку. Проект двигателя не утверждался в УММ и Научно-танковом комитете Наркомата обороны, но высшее руководство внимательно следило за ходом работ – так, глава УММ комкор И. А. Халепский специально приезжал на ХПЗ, чтобы посмотреть на перспективный дизель, а Сталин вызывал в Москву директора завода И. П. Бондаренко, чтобы тот доложил о продвижении работ над прототипом.

Танковый дизельный двигатель В-2-34
Источник – fotoham.ru

Первый БД-2 харьковчане показали руководству страны в конце 1934 года, за что завод 27 марта 1935 года наградили орденом Ленина. Этот же орден вручили И. П. Бондаренко, главному конструктору ХПЗ по машиностроению К. Ф. Челпану и начальнику КБ по дизельному двигателю Я. Е. Вихману.

Во второй половине 1936 года ХПЗ имени Коминтерна был переименован в завод №183. Внутри предприятия ввели цифровую индексацию служб, а танковому КБ Т2К присвоили индекс КБ-190.

В этот период времени главный танковый конструктор ХПЗ Фирсов начал задумываться о создании кардинально нового танка. Один из создателей Т-34 конструктор В. Н. Васильев вспоминал: "…основы для создания Т-34, его первичный технический облик, основные боевые характеристики были заложены ещё при Фирсове. Уже в конце 1935 г. на столе главного конструктора лежали проработанные эскизы принципиально нового танка: противоснарядное бронирование с большими углами наклона, длинноствольная 76,2-мм пушка, дизельный двигатель В-2 (индекс, впоследствии присвоенный БД-2 – прим. автора), масса до 30 т…».

Однако воплотить эти идеи в жизнь конструктору-арестанту было не суждено. Вслед за наградами на ХПЗ обрушились репрессии. Большие военные манёвры лета-осени 1936 года выявили низкое качество танков, поступивших на вооружение Красной армии – так, на нескольких сотнях первых БТ-7, поставленных в войска, начали выходить из строя коробки перемены передач (далее – КПП). В это время в Испании началась гражданская война, и руководство СССР справедливо полагало, что она является прелюдией к мировой войне. В столь ответственный момент оказалось, что в танкостроении у Страны Советов существуют серьёзные проблемы. Чтобы срочно исправить положение, в полную силу заработала кровавая репрессивная машина.

Первым пострадал Фирсов. Летом 1936 года его отстранили от руководства КБ – на эту должность с ленинградского завода №185 имени Кирова перевели конструктора М. И. Кошкина. Это был относительно молодой тридцатисемилетний человек, которого на протяжении 1910-х и 1920-х годов судьба бросала и в траншеи Первой мировой, и в пехотные цепи Гражданской войны. После окончания боевых действий он угодил за парту Коммунистического университета имени Я. М. Свердлова, где слушал лекции Ленина, Сталина и Ворошилова. После распределения Кошкин оказался на должности директора Вятской кондитерской фабрики, потом сменил несколько кресел, занимая различные партийные должности. В 1929 году по личному распоряжению С. М. Кирова (Кошкин некоторое время занимал руководящие посты в Вятской губернии, откуда Киров был родом) его как инициативного работника в числе «парттысячников» зачислили студентом в Ленинградский машиностроительный институт. Стране требовалось множество инженеров, и в приказном порядке несколько тысяч командиров РККА и партийных работников начали учёбу в инженерных вузах.

Второй слева – М. И. Кошкин
Источник – ruskline.ru

Ещё во время учёбы Кошкин начал работать на Ленинградском заводе опытного машиностроения №185 имени С. М. Кирова (ОКМО завода «Большевик») в качестве конструктора. Здесь Михаил Ильич участвовал в разработке опытного среднего танка Т-29, призванного заменить, но так и не заменившего серийный трёхбашенный Т-28. Затем в качестве заместителя генерального конструктора Кошкина привлекли к созданию экспериментального танка Т-46-5/Т-111 с противоснарядным бронированием, за работу над которым его наградили орденом Красной Звезды.

Между тем, «закручивание гаек» на ХПЗ одним увольнением Фирсова не ограничилось. Для доработки двигателя БД-2 в 1937 году на завод из Москвы направили специальную комиссию. Она же должна была определить причины появления некачественной продукции. По результатам работы комиссии несколько позже в Харьков из Москвы прибыла целая группа «дизелистов». Приезжие специалисты обнаружили в конструкции двигателя неравномерное распределение нагрузки на подшипники коленчатого вала, что приводило к повышенной вибрации корпуса и быстрому выходу силовой установки из строя. Кроме того, качество исполнения составляющих в металле было крайне низким – внутри сломавшихся БД-2 обнаруживались задиры в цилиндрах и на деталях, а также металлическая стружка. В результате моторесурс двигателей оказался очень малым, а некоторые экземпляры выходили из строя всего через 10–15 часов работы.

С помощью московских и ленинградских специалистов БД-2 (индекс был изменен на В-2) доработали, внеся в него до двух тысяч различных изменений. В то же время Челпана отстранили от работы над двигателем. В середине 1937 года НКВД во второй раз арестовал Фирсова, после чего его расстреляли (по некоторым данным, через шесть лет после ареста, по другим – в том же году). В декабре 1937 года оказался за решёткой арестованный по сфабрикованному «греческому делу» Челпан – его приговорили к «высшей мере» и привели приговор в исполнение 11 марта 1938 года в харьковской тюрьме.

К. Ф. Челпан
Источник – old-mariupol.com.ua

Вместе с руководителями органы НКВД арестовывали и рядовых конструкторов-«дизелистов»: заместителя Челпана И. Я. Трашутина (которому удалось избежать гибели – в феврале 1939 года его освободили), Г. И. Аптекмана, М. Б. Левитана, З. Б. Гуртового (этих специалистов расстреляли), главного инженера ХПЗ Ф. И. Ляща, главного металлурга А. М. Метанцева и многих других. 25 мая 1938 года очутился на нарах и вскоре был расстрелян директор ХПЗ И. П. Бондаренко, вместо него к руководству предприятием приступил Ю. Е. Максарёв. На фоне этих арестов, тотальной деморализации инженеров завода, доносов, взаимных подозрений и шёл процесс разработки нового танка.

Для усиления и пополнения конструкторского состава завода №183 в июне 1937 года в его КБ направили адъюнкта московской Военной академии механизации и моторизации (ВАММ) имени Сталина военинженера 3-го ранга А. Я. Дика. Ему подчинили часть инженеров, и в бюро воцарилось двоевластие, которое ничем хорошим закончиться не могло. В этот период проектанты работали над внесением изменений в конструкцию БТ-7 (модель БТ-7-2000), над его модернизированной версией БТ-7-Б-ИС и разрабатывали кардинально новый танк БТ-9. Последний должен был отличаться от БТ-7 наличием шести ведущих колёс, дизель-мотором, конической башней с 45- или 76-мм пушкой и наклонной бронёй. Кошкин и Дик обвиняли друг друга в неправильных инженерных решениях, в срыве, а иногда и прямом саботаже работ. Количество взаимных претензий у конструкторов росло, а работа с места не двигалась.

Эскиз танка БТ-9
Источник – alternathistory.org.ua

В конце концов, московскому руководству надоели эти конфликты, и 28 сентября 1937 года директора завода №183 обязали разделить танковое КБ-190 на два. Отдельное КБ (далее – ОКБ), подчинённое непосредственно главному инженеру завода, предписали с 5 октября пополнить тридцатью выпускниками ВАММ, и ещё двадцатью – с 1 декабря. Не позднее 30 сентября его отделы должны были возглавить восемь самых опытных и талантливых конструкторов завода. В качестве главного военного консультанта привлекли известнейшего в то время танкового испытателя капитана Е. А. Кульчицкого, прославившегося знаменитыми прыжками на танках серии БТ. Начальником ОКБ назначили А. Я. Дика, его помощником – инженера П. Н. Горюна, а начальниками секций – В. М. Дорошенко (контрольная), М. И. Таршинова (корпусная), Горбенко (моторная), А. А. Морозова (трансмиссия), П. П. Васильева (ходовая часть).

Кошкин оставался начальником КБ-190, которое должно было заниматься исключительно разработкой модернизированных вариантов БТ-7: артиллерийского БТ-7А, вооружённого 76-мм пушкой, и дизельного БТ-7М. Таким образом, конфликтовавших конструкторов «развели по разным углам». Для обслуживания серийного производства на заводе существовало отдельное конструкторское бюро КБ-35, возглавляемое И. С. Бером.

Предтечи из серии БТ

13 октября 1937 года руководители Главного автобронетанкового управления РККА (далее – ГАБТУ), сменившего УММ, сообщили приехавшему в Москву Дику и главам групп его бюро тактико-технические требования нового танка БТ-20:

• Тип – колесно-гусеничный, с приводом на 6 колес по типу Кристи.
• Боевой вес – 13-14 т.
• Вооружение – 1×45-мм, 3 ДТ, огнемет для самозащиты или 1×76-мм, 3 ДТ, огнемет. Каждый 5-й танк должен иметь зенитную установку.
• Боекомплект – 130-150×45-мм или 50×76-мм, 2500 – 3000 патронов.
• Бронирование: лоб – 25, коническая башня – 20, борт, корма – 16, крыша и дно – 10 мм. Броня вся наклонная, с минимальным углом наклона броневых листов корпуса и башни 18°.
• Скорость – на гусеницах и колесах одинаковая: макс. 70 км/ч, миним. 7 км/ч.
• Экипаж – 3 чел.
• Запас хода – 300-400 км.
• Двигатель – БД-2 мощностью 400-600 л.с.
• Трансмиссия – по типу колесно-гусеничного танка БТ-ИС (отбор мощности для колесного хода после бортовых фрикционов).
• Подвеска – индивидуальная, в качестве рессор желательно применить торсионные пружины.
• Установить стабилизатор выстрела «Орион» и горизонтальный стабилизатор башни системы инженера Повалова, установить фары для ночной стрельбы с дальностью до 1000 м

Устанавливался жёсткий, а исходя из случившегося впоследствии, жестокий график проведения работ:

• к 1 февраля 1938 года – представить эскизный проект и макет БТ-20;
• к 1 мая 1938 года – представить рабочий проект машины по двум утверждённым вариантам с противопульным и противоснарядным бронированием;
• к 1 сентября 1938 года – изготовить прототипы;
• к 1 декабря 1938 года – испытать прототипы и устранить дефекты;
• к 1 мая 1939 года – запустить выбранный танк в серию.

Однако уже в первом квартале 1938 года стало ясно, что сроки ОКБ срывает. 27 марта 1938 года и.о. главного инженера Комитета обороны при Совете Народных Комиссаров комкор В.Н. Соколов направил председателю Комитета обороны СССР В.М. Молотову докладную записку, содержавшую следующие строки:

«Постановление правительства, обязывающее завод № 183 создать в 1938 г. новые типы танков БТ и Т-35, обеспечить их переход на производство с 1-го января 1939 г., заводом сорвано. Составленный к настоящему времени эскизный проект БТ расходится с данными правительства. Вес вместо 13-14 т спроектирован 16 т, толщина лобовой брони вместо 25 мм – 16-20 мм. Вооружение – вместо 2 ДТ – 3 ДТ, установка огнемёта не предусмотрена… (работает над проектом 18 человек)».

Что же происходило на заводе №183? Почему над проектом работало всего восемнадцать конструкторов вместо запланированных пятидесяти дипломников ВАММ и старых инженерных кадров предприятия? По какой причине эскиз подали на утверждение в ГАБТУ почти на два месяца позже положенного срока? Ответами на данные вопросы автор не располагает. Известно лишь то, что виновным в результате признали руководителя ОКБ адъюнкта ВАММ А.Я. Дика. В апреле 1938 года, на следующий день после подачи на защиту подготовленной им диссертации, его арестовали и осудили на десять лет лагерей, которые он отбыл «от звонка до звонка» (после освобождения из лагеря Дик ещё семнадцать лет прожил в ссылке на Алтае).

Параллельно с ОКБ завода №183 над разработкой новых танков, представлявших собой модифицированные БТ, в автобронетанковых мастерских Харьковского военного округа работала группа военных, возглавляемых воентехником 2-го ранга Н.Ф. Цыгановым. Этот коллектив создал не пошедшие в серию прототипы БТ-2-ИС, БТ-5-ИС, БТ-СВ и БТ-СВ-2. Последняя машина, быстроходный танк «Сталин-Ворошилов» (имевшая неофициальное прозвище «Черепаха»), была забронирована со всех четырёх сторон бронелистами, расположенными под рациональными углами наклона (у противоснарядного варианта толщина брони достигала 40-55 мм). При проектировании БТ-7-Б-ИС и БТ-9 ОКБ использовало подвеску конструкции Цыганова и другие решения, найденные его группой. К сожалению, этот талантливый военный изобретатель повторил судьбу многих инженеров того периода. В начале 1938 года его арестовали, после чего работы над БТ-СВ-2 (который иногда ошибочно называют одним из прототипов Т-34) прекратились. Позже Цыганова реабилитировали и вернули в армию, он участвовал в боевых действиях и умер от ран в январе 1945 года.

Прототип БТ-СВ-2 «Черепаха»
Источник – topwar.ru

Рождение легенды

До ареста А.Я. Дика КБ-190, возглавляемое Кошкиным, занималось модернизацией танка БТ-7. Для него спроектировали новую коническую башню с наклонными стенками, усовершенствовали трёхскоростную КПП (до модернизации она была четырёхскоростной) и усилили подвеску. 1 сентября 1937 года новую машину приняли на вооружение. Кошкин уже занимался запуском «изделия» в серийное производство, когда оказалось, что ОКБ расформировывают, его назначают генеральным конструктором завода №183, и ответственность за создание новых танков теперь ложится на него.

Вместо ОКБ на заводе сформировали КБ-24, куда вошли лучшие специалисты из бюро Дика, а также из КБ-190 и КБ-35. Общее руководство и увязку решений по новым танкам осуществлял заместитель Кошкина А.А. Морозов, корпусом занялся инженер М.И. Таршинов, башней и установкой в неё вооружения – А.А. Молоштанов, трансмиссией – Я.И. Баран, управлением – П.П. Васильев, ходовой частью – В.Г. Матюхин.

Работы над двигателем осуществлялись в отдельном КБ. Как раз в этот период, с 19 по 26 апреля 1938 года, на стенде завода проходили государственные испытания трех двигателей В-2. Первый дизель проработал всего 72 часа, у второго после ста часов непрерывной эксплуатации «погнало» масло, появился дымный выхлоп, и треснула головка блока цилиндров, а у третьего лопнул картер. Исходя из столь неутешительных результатов испытаний, двигатель комиссия не приняла, но, тем не менее, было приказано собрать в мае – 5, в июне – 10, а в июле – 25 экземпляров.

28 апреля 1938 года на совещании Народного Комиссариата обороны (далее – НКО) Кошкин представил на рассмотрение эскизы не одного, а сразу двух танков: заказанного БТ-20 (заводской индекс – А-20) и его исключительно гусеничного варианта А-20Г. Кто был инициатором и автором последнего, сегодня доподлинно неизвестно. Официальная историография приписывает его создание М.И. Кошкину, и если учесть, что он в своё время руководил разработкой танка Т-46-5/Т-111, есть веские основания считать эту версию правдоподобной. Однако в последние десятилетия появились предположения, что эскизный проект этого танка мог быть создан А.Я. Диком. В докладной записке от 20 августа 1937 года, составленной районным инженером ГАБТУ РККА военинженером 2-го ранга Сапрыгиным, есть такие слова:

«… [Кошкин, конструктор Морозов и др. – прим. автора] совершенно отказались ввести следующие усовершенствования [предложенные Диком – прим. автора]:

1. пятиступенчатую коробку передач [реализовано на Т-34 в 1942 году – прим. автора];

2. установку 5 пар колес, что дает значительные преимущества для танка (отпадает необходимость уширять и утяжелять колеса и гусеницу) ;

…

6. установить наклон брони, хотя бы верхней бортовой [реализовано на А-32 – прим. автора];

7. сделать люк в днище [реализовано на А-32 – прим. автора]…»

Как бы там ни было, в конце апреля 1938 года харьковчане представили на рассмотрение военных заказчиков проекты двух танков. Гусеничный вариант очень понравился руководителю ГАБТУ герою Испании комкору Д.Г. Павлову. Ещё в феврале он направил Наркому обороны СССР К.Е. Ворошилову доклад, в котором, в том числе, указывал и на необходимость разработки будущей замены танкам БТ в двух вариантах: колесно-гусеничном и гусеничном. В то время в среде высшего танкового командования ещё не выработалось окончательное единое мнение о предпочтительном типе движителя (гусеничного или колесно-гусеничного) для будущих лёгких и средних танков. Первые были дешевле, обладали более высокими резервами увеличения массы и проходимостью. Вторые – отличались высокой скоростью на ровных участках местности. Павлов больше склонялся к первому варианту: «При получении ходовой части (включая гусеницу) чисто гусеничного танка, работающей не менее 3000 км, можно будет отказаться от колесно-гусеничного типа танка». Таким образом, вполне возможно, что создание гусеничного проекта было совместной инициативой функционеров из ГАБТУ и харьковских конструкторов.

Эскиз танка А-20
Источник – armor.kiev.ua

4 мая 1938 года состоялось расширенное заседание НКО, на котором присутствовало высшее руководство страны: И.В. Сталин, В.М. Молотов, К.Е. Ворошилов и другие члены Политбюро. Они коллегиально выслушивали мнение танковых функционеров (многие из которых лично принимали участие в боях в Испании) о том, каким те видят будущий основной танк Красной Армии. Комкор Павлов, хотя и склонялся к гусеничному варианту, не рискнул перечить Сталину, который, как и всё Политбюро, благоволил колёсно-гусеничному движителю. К счастью, харьковских танкостроителей выручил герой Испании военинженер 3-го ранга А.А. Ветров, который категорически выступил за необходимость создания гусеничного танка. В перерыве заседания Сталин лично уточнил мнение военинженера и принял решение заказать заводу №183 разработку сразу двух прототипов.

В октябре 1938 года предприятие предоставило ГАБТУ чертежи и макеты А-20 и А-20Г, которые Главный военный совет РККА рассмотрел 9-10 декабря. На заседании Комитета обороны СССР 27 февраля 1939 года Сталин в присутствии М.И. Кошкина и заместителя наркома обороны Г.И. Кулика обсуждал вопрос, какой прототип заказать харьковчанам. И Сталин, и военные функционеры по-прежнему склонялись к колёсно-гусеничному варианту, а те из присутствующих, кто придерживался другого мнения, не рисковали его озвучить. Исключение составил главный конструктор завода №183. Кошкин настоял на том, что для принятия окончательного решения необходимо сравнивать прототипы с двумя видами движителей. В ответ Сталин произнёс известную фразу: «Не надо стеснять инициативу завода, я верю заводчанам. Пусть построят оба танка».

В Харькове закипела работа, гусеничному танку присвоили заводской индекс А-32 и включили в программу производства. Толщину его брони решили увеличить на 5-10 мм, использовав вес «полегчавшей» ходовой. На А-20 установили 45-мм пушку, а А-32 вооружили 76-мм орудием Л-10 производства Ленинградского Кировского завода (далее – ЛКЗ). В начале 1939 года три танковых КБ (КБ-190, КБ-35 и КБ-24) завода №183 объединили в одно подразделение, которому присвоили секретное наименование – «отдел 520». Организационные изменения провели в связи с увеличением объема работы и необходимостью постоянной переброски конструкторских кадров с одних «горящих» участков на другие. Новое КБ возглавил Кошкин, а заместителем главного конструктора стал Морозов.

Прототип А-20
Источник – aviarmor.net

Прототипы А-20 и А-32 изготовили к маю 1939 года, и за последующие три месяца они прошли полный цикл государственных испытаний. К этому времени дизельный участок окончательно выделили из состава завода №183 в самостоятельный дизельный завод №75 Наркомата авиационной промышленности. В июне В-2 наконец успешно прошёл государственные испытания, и 5 сентября его рекомендовали к запуску в серийное производство.

Между тем, 1 сентября 1939 года началась ВМВ, и тянуть дальше с началом поточного выпуска нового основного среднего танка не имело смысла. В конце сентября К.Е. Ворошилов назначил проведение показательных испытаний на полигоне в Кубинке. За танками наблюдали Сталин, Ворошилов, а также другие члены НКО и правительства. На полигоне советские танкостроители продемонстрировали сразу шесть машин: экспериментальные тяжёлые СМК и КВ, лёгкие модернизированные Т-26 и БТ-7М, а также А-20 и А-32. Танк А-32 показал отличную проходимость, кроме того, в отличие от А-20, его вес можно было значительно увеличить. Кошкин сообщил руководству страны, что КБ ведёт работы по увеличению толщины танковой брони до 45 мм и считает это вполне оправданным решением в случае окончательной доработки заводом №75 дизеля В-2.

После испытаний Сталин изменил своё мнение о танках с гусеничными движителями. Было принято решение продолжить испытания ходовой части танка А-32 с балластом и подготовить два прототипа с более мощным противоснарядным бронированием. В то же время, от модели А-20 не отказывались – рассматривалась возможность параллельного производства этой машины совместно с А-32 и её использование в качестве кавалерийского танка.

Прототип А-32 на полигонных испытаниях
Источник – 3v-soft.clan.su

19 декабря 1939 года на заседании Комитета обороны по результатам испытаний А-32 было принято постановление №443сс, которым предписывалось принять на вооружение гусеничный танк Т-32, изготовленный заводом №183. Предварительно харьковчан обязали внести в его конструкцию изменения: увеличить толщину основных бронелистов до 45 мм, улучшить обзорность из танка, установить вместо орудия Л-10 76-мм пушку Ф-32, спаренную с 7,62-мм пулемётом ДТ, а также предусмотреть установку курсового, отдельного и зенитного пулемётов того же калибра. Новому танку присваивался индекс Т-34.

Фатальный танковый пробег

Сборку первого А-34 №1 (А – заводской индекс) закончили в январе 1940 года, А-34 №2 – в феврале. Во внутризаводской переписке машины получили неофициальное прозвище «близнецы». Танки сразу же начали проходить полный цикл испытаний на заводском полигоне, однако к марту, когда планировалось организовать показ новых машин Сталину, стало ясно, что «тридцатьчетвёрки» не успеют набрать необходимый пробег в 2000 км. Тогда Кошкин принял ставшее легендарным решение перегнать танки своим ходом по маршруту Харьков–Белгород–Орёл–Москва и обратно, чтобы они прошли расстояние, предусмотренное программой испытаний, и показать «Вождю народов» новые машины прямо в Кремле. Несмотря на то, что накануне Михаил Ильич сильно простудился, он решил отправиться в Москву вместе со своими танками.

В ночь с 5 на 6 марта «близнецы» покинули стены завода. Их сопровождали два тягача, один из которых буксировал прицеп, загруженный запчастями, а второй – перевозной вагончик-бытовку для сменных экипажей, ремонтников и самого Кошкина. Машины совершали марши, в основном, по ночам в обход городов и оживлённых трасс.

Поломки начались, когда танки ещё не успели далеко отъехать от Харькова – первая случилась в районе Белгорода. Вот как написал об этом в своих воспоминаниях Ю.Е. Максарёв: «Представитель ГАБТУ, сев за рычаги, заставлял машину разворачиваться в снегу на полной скорости и вывел из строя главный фрикцион». Кошкин принял решение не терять время, а продолжать движение (для сломавшейся «тридцатьчетвёрки» с завода вызвали ремонтную бригаду). Еще один неприятный эпизод произошёл под Орлом – второй танк съехал в озеро, и конструктор помогал его вытаскивать, стоя в ледяной воде.

12 марта в Серпухове колонну встретил заместитель наркома среднего машиностроения А.А. Горегляд. Он препроводил танк и тягачи в подмосковное Черкизово, где в то время размещалось ещё одно танкостроительное предприятие – завод №37, выпускавший лёгкие танки Т-40. Здесь экипаж отставшего А-34 нагнал основную группу. Ремонтники готовили машины к правительственному показу, и сильно заболевший Кошкин встречал руководителей, приезжавших в Черкизово из различных военных и гражданских управляющих ведомств.

М.И. Кошкин с заводскими механиками-испытателями, 1938 год
Источник – mankurty.com

Несмотря на все трудности, ранним утром 17 марта оба танка прибыли на Ивановскую площадь Кремля. Охрана обыскала всех участников пробега перед тем как допустить их в главный правительственный комплекс страны, а в каждый танк на место стрелка-радиста село по одному сотруднику НКВД. Во время доклада Сталину Кошкин всё время чихал и кашлял, чем вызвал неудовольствие главы СССР. Сталин поинтересовался здоровьем конструктора и потребовал у его вышестоящих начальников, чтобы они озаботились его выздоровлением.

После доклада и осмотра танков механики-водители синхронно стронули свои машины с места. Они, эффектно высекая искры из мостовой, понеслись: одна – к Спасским, другая – к Троицким воротам. Здесь многотонные махины лихо развернулись и понеслись обратно навстречу друг другу. Проделав несколько кругов с поворотами в разные стороны, танки по команде замерли на прежнем месте.

Машины Сталину понравились, несмотря на то, что маршал Г.И. Кулик и генерал Д.Г. Павлов указывали ему на массу недоработок, которые танк действительно имел. Павлов прямо сказал Сталину: «Мы дорого заплатим за выпуск недостаточно боеспособных машин». Однако только что закончившаяся война с Финляндией показала, что лёгкие танки, имевшиеся на вооружении РККА, не отвечали требованиям современного боя. Сталин распорядился, чтобы по Т-34 завершили цикл испытаний и приступали к серийному производству машины, параллельно совершенствуя её конструкцию. Заводу №183 он приказал оказывать всю необходимую помощь.

После показа танки перегнали на полигон в Кубинке, где подвергли ходовым испытаниям, испытаниям обстрелом, проверили герметичность корпуса (одну из машин забросали бутылками с зажигательной смесью) и т. д. В результате появился перечень замечаний к Т-34, состоявший из восьмидесяти шести пунктов. В апреле танки и тягачи отправились на родной завод по маршруту Москва–Минск–Киев–Харьков. Несмотря на незалеченную простуду, Кошкин вновь отправился вместе с танками и домой вернулся с тяжелейшей формой воспаления лёгких. Возможно, его бы удалось вылечить, но он постоянно сбегал из больницы на завод, где полным ходом шли работы по запуску Т-34 в серию. Врачи были вынуждены удалить ему одно лёгкое, но это конструктора не спасло. 26 сентября 1940 года он умер в санатории «Липки» под Харьковом на сорок втором году жизни. Вместо него генеральным конструктором завода №183 стал его заместитель А.А. Морозов.

А.А. Морозов
Источник – morozov.com.ua

Выход в свет

Конструкторы дорабатывали танк, один за другим ликвидируя выявленные недостатки. На Челябинском тракторном заводе (далее – ЧТЗ) освоили производство топливной аппаратуры для В-2 (ранее её приходилось закупать у немецкой компании «Бош», а топливные трубки высокого давления – в Италии и Швеции). Теперь же специальный цех топливной аппаратуры построили в Харькове. Моторесурс дизелей постепенно увеличивался, но основную проблему – повышение надёжности главного фрикциона и КПП танков – до войны решить не успели. Во многом это объяснялось недостаточным зуборезным станочным парком и дефицитом значительной части износостойких материалов, использовавшихся при производстве фрикционов.

Интересная ситуация сложилась с пушкой Ф-34, сконструированной специально для Т-34 в КБ горьковского завода №92, которым руководил легендарный конструктор В.Г. Грабин . Первоначально горьковчане создали танковое орудие Ф-32 (им вооружался танк КВ-1), призванное заменить 76-мм разработку Л-11 артиллерийского КБ ЛКЗ И.А. Маханова. При его проектировании Грабин использовал дуло полковой 76-мм пушки Ф-22 собственной конструкции, а затвор его проектанты разработали совершенно новый. Ф-32 выиграла конкуренцию у Л-11, что для Маханова обернулось трагедией. В июне 1939 года его и практически все руководство КБ ЛКЗ арестовали и расстреляли.

В 1938 году, когда работы над Ф-32 ещё продолжались, ГАБТУ выдало горьковчанам тактико-технические требования для нового танкового орудия противотанковой направленности с баллистикой пушки длиной 40 калибров (то есть, не такой навесной, как у Л-11 и Ф-32). КБ Грабина подготовило новое «изделие» с индексом Ф-34 к ноябрю 1940 года, но маршал Кулик проводить военные испытания и принимать артсистему на вооружение отказался. Не считаясь с мнением Кулика, завод №92 и военные приёмщики начали серийное производство этого орудия и его отправку на танковые предприятия в Харькове и Сталинграде, полагая, что Ф-34 более соответствует нуждам армии нежели Ф-32 или Л-11. В результате всех этих событий летом 1941 года сложилась парадоксальная ситуация – орудие воевало на танках Т-34, получало лестные отзывы советских танкистов, а на вооружение принято не было. Когда об этом стало известно Сталину, он потребовал провести предписанные военные испытания и задним числом принять пушку на вооружение.

Производство танков Т-34-76. На переднем плане – 76,2-мм пушки Ф-34 образца 1940 года. Цех Челябинского Кировского завода, 1943 год
Источник – waralbum.ru

Кроме 76-мм пушки, к июлю 1941 года для Т-34 КБ Грабина разработало 57-мм танковое орудие ЗиС-4, баллистика которого соответствовала легендарному противотанковому орудию ЗиС-2. Однако на танки установили мизерное количество этих пушек – всего около тридцати штук. Причиной тому послужила чрезмерная бронебойная мощность этой артсистемы – бывали случаи, когда бронебойные снаряды Т-34-57 прошивали танки противника насквозь, не принося им особого ущерба. Снаряды же, выпущенные с меньшей начальной скоростью из 76-мм Ф-34, в случае пробития брони цели с большей вероятностью выводили её из строя. Кроме того, фугасные 57-мм снаряды обладали недостаточной разрушительной силой, что снижало их эффективность при борьбе с вражеской пехотой. Окончательный крест на ЗиС-4 в 1941 году поставила их высокая по сравнению с Ф-34 стоимость.

Испытания немецкого танка Pz.Kpfw.III, полученного СССР летом 1940 года в рамках советско-немецкого сотрудничества, показали, что выигрывая по уровню бронирования и мощности вооружения, Т-34 проигрывает своим основным немецким «визави» по надёжности ходовой части и трансмиссии, а также моторесурсу двигателя. Кроме этого, у советского танка хуже решался вопрос с приборами наблюдения и просторностью башни. В тесной двухместной башне Т-34 командиру танка постоянно приходилось отвлекаться от командования, заряжая пушку, и в случае стремительного развития событий он мог не успеть принять решение, необходимое для выживания экипажа. День 22 июня 1941 года Т-34 встретил с этими неразрешёнными проблемами.

Когда над Родиной сгустились тучи

В первых же боях недостатки новых танков проявились в полной мере. Решения, поспешно принятые командованием Генерального штаба РККА и фронтов, приводили к «наматыванию» механизированными корпусами (далее – МК) сотен километров маршей, на которых более половины танков пришлось бросить из-за поломок и отсутствия топлива. Ещё часть танков их экипажи, оставшись без снарядов и горючего, бросили или уничтожили при выходе из окружений. Значительную часть машин МК потеряли в поспешных и плохо подготовленных атаках на хорошо укреплённые позиции противника. Немецким экипажам приходилось несладко, когда их танки вплотную сталкивались с лучше забронированными и вооружёнными советскими Т-34. Но танкисты Вермахта старались избегать таких ситуаций, предпочитая действовать из засад или вообще предоставлять возможность разобраться с противником расчётам противотанковых пушек, зенитных орудий или пехоте.

В результате большая часть довоенных «тридцатьчетвёрок» вместе с остальными бронетанковыми силами была потеряна ещё летом 1941 года. К осени ситуация стала катастрофической. 14 сентября 1941 года на Украине большая часть войск Юго-Западного фронта попала в окружение на территории Киевской, Полтавской, Черниговской и Сумской областей, а противник приблизился к Харькову.

Застрявшие и брошенные советские танки КВ и Т-34
Источник – topwar.ru

17 сентября 1941 года Государственный комитет обороны (ГКО) принял решение эвакуировать заводы №183 и №75 на Урал (первый – в Нижний Тагил на площадки «Уралвагонзавода», второй – в Челябинск, где на базе ЧТЗ и эвакуируемого из Ленинграда ЛКЗ формировался легендарный «Танкоград»). До 25 октября ЧТЗ, переименованный в Челябинский Кировский завод (далее – ЧКЗ), обязали начать производство первых двигателей В-2. В сентябре освоение производства этих силовых установок началось на Сталинградском тракторном заводе («тридцатьчетвёрки» он начал выпускать ещё летом 1940 года). Позже, летом 1942 года, начинается строительство моторного завода в Барнауле.

Кроме заводов №183 в Нижнем Тагиле и СТЗ в Сталинграде освоить выпуск Т-34 в 1942 году обязали ЧКЗ, эвакуированный в Омск ленинградский завод №174, свердловский «Уралмаш» и горьковский завод №112 «Красное Сормово». Но основным изготовителем Т-34 по-прежнему оставался завод №183, который срывал все сроки по запуску серийного производства танков на новом месте. Множество станков предприятию эвакуировать не удалось, на железнодорожной станции затерялись вагоны с оснасткой для производства башен, не было танковых дизелей, и когда на собранные уже в Нижнем Тагиле «тридцатьчетвёрки» установили всё, что удалось эвакуировать из Харькова, производство остановилось.

Над директором завода Максарёвым нависли свинцовые тучи, Сталин собирался отдать его под суд – в те жестокие времена это означало верную смерть. Чтобы исправить ситуацию, глава СССР направил в Нижний Тагил заместителя наркома танкостроения и по совместительству директора ЧКЗ И.М. Зальцмана, который подобные проблемы у себя в Челябинске решал быстро и эффективно. Для того чтобы Зальцман успевал решать все вопросы и в Нижнем Тагиле, и на ЧКЗ, ему выделили персональный транспортный самолёт Ли-2.

На новом месте Зальцман начал действовать привычными для себя методами. На ближайшей крупной узловой станции в Свердловске, забитой вагонами с оборудованием эвакуируемых предприятий, Исаак Моисеевич, где пользуясь своей властью, а где и грозя пистолетом, изъял и отправил на завод №183 необходимые станки. Кроме того, не по адресу назначения поехало несколько вагонов с авиационными карбюраторными двигателями М-17, которые прекрасно становились в моторно-трансмиссионное отделение Т-34 и подходили по мощности. Завод заработал, а Максарёва Зальцман перед Сталиным отстоял, доказав, что в сложившейся ситуации его вины не было. Максарёв работал в качестве заместителя Зальцмана в Нижнем Тагиле, пока в 1943 году не принял завод обратно.

И.М. Зальцман
Источник – uralpolit.ru

После откровенного «разбоя» на дорогах в исполнении заместителя танкового наркома, который привел к сбоям в производстве самолётов, Сталину поступило несколько гневных претензий от наркома авиационной промышленности СССР А.И. Шахурина, но «вождь» танкостроителей наказывать не стал и спустил конфликт «на тормозах».

Танк взрослеет, танк меняется

Из Харькова в Нижний Тагил эвакуировали и КБ Морозова. Оно работало сразу по двум направлениям, первым из которых стала доработка конструкции Т-34 с целью повышения её надёжности и технологичности, а также уменьшения трудоёмкости. Такими же целями руководствовалось КБ завода №75, вывезенное в Челябинск и возглавляемое вернувшимся из лагерей И.Я. Трашутиным. Благодаря этим усилиям за время войны трудоёмкость изготовления одного танка сократилась в 2,4 раза (в том числе, бронекорпуса – в 5 раз, дизеля – в 2,5 раза), а стоимость – почти наполовину (с 270 000 до 142 000 рублей).

На значительное уменьшение трудоёмкости изготовления корпуса повлияло внедрение на советских танкостроительных заводах новаторской технологии автоматической сварки бронелистов под флюсом, разработанной в Киевском институте электросварки Е.О. Патона. Она оказалась крайне полезной, поскольку не требовала от сварщиков высокой квалификации и опыта. В то время как высококлассные немецкие сварщики тратили массу драгоценного времени, собирая корпуса «троек», «четвёрок», «тигров» и «пантер», в СССР подобную работу выполняли недавние школьники и школьницы. Кроме того, после испытаний сварочных швов обстрелом выяснилось, что их прочность выше, чем у соединенных ими листов брони.

Сварка бортов корпуса танка Т-34 автоматической сварочной установкой на заводе №183 в Нижнем Тагиле
Источник – waralbum.ru

Другим, не менее важным направлением работы КБ Морозова стало повышение боевых качеств танка, требования к которому со стороны военных возрастали с каждым месяцем.

В феврале 1942 года от конструкторов потребовали создания новой пятиступенчатой КПП. Это задание они выполнили уже к лету, спроектировав более надёжную КПП с подвижными муфтами и шестернями постоянного зацепления вместо использовавшихся на предыдущей четырёхступенчатой коробке подвижных шестерней. При этом габаритные и присоединительные размеры КПП не изменились, а значит, вносить изменения в корпус танка не требовалось, и на скорость производства танков замена КПП не повлияла.

Эволюцию претерпела и башня танка. Башни первых серий производились и литыми, и сварными – литьё было менее прочным, зато более технологичным. На первых литых башнях бронировка бортовых приборов наблюдения выполнялась заодно с башней, но вскоре от такого новшества отказались, унифицировав эти элементы со сварной башней. Затем с крышки люка убрали смотровой прибор кругового обзора (отверстие в люке в этом случае заваривалось круглой заглушкой). В кормовой части башни размещался специальный люк, через который извлекали и устанавливали демонтированный ствол орудия с накатником и тормозом отката. Люлька извлекалась через башенный люк, который сделали для этих целей большим, отказавшись от отдельных люков для командира и наводчика, как это было на танках БТ-7.

Немецкие солдаты рядом с танком Т-34. Машина выпуска марта-апреля 1941 года
Источник – waralbum.ru

Весной 1941 года утвердили чертежи новой башни, погон которой увеличился с 1400 до 1420 мм. В последние месяцы работы завода №183 в Харькове на башнях устанавливался только один прибор наблюдения, а вырез под прибор кругового обзора не делался. В полной мере эти изменения вступили в силу на СТЗ, который на короткий срок, пока харьковские мощности эвакуировали на Урал, стал основным производителем «тридцатьчетвёрок» в стране.

До осени 1941 года конфигурация башен не менялась. В сентябре 1941 года на СТЗ приступили к разработке нового способа раскроя бронелистов (исключавшего изгиб кормовой части бортовых листов башни), который был освоен к концу года. Его утвердили 17 сентября 1941 года, и с декабря СТЗ начал выпуск танков в новом исполнении.

Следующим этапом развития, начатым в Сталинграде, стало применение шипового соединения в конструкции башни. К апрелю 1942 года был разработан новый вариант передней части башни – появились так называемые косынки, исключавшие рикошет снарядов в область погона.

На Сормовском заводе мощное литьевое производство позволило быстро наладить производство башен собственной формы, которые обладали более рациональными обводами передней части (были более заострёнными). С 1 марта 1942 года горьковчане отказались от кормового лючка в башне, что снизило её себестоимость. Вместо этого начальник сектора вооружения Сормовского завода А.С. Окунев разработал технологию замены орудия танка (в том числе, и в полевых условиях) через погон. Этот метод до сих пор используется танкистами всех стран бывшего СССР.

Однако к башне Т-34 с каждым месяцем появлялось всё больше нареканий. Она была не очень технологичной, тесной. К тому же, после участия танка в боях оказалось, что башенный люк крайне неудобен для экстренной эвакуации экипажей, и конструкторов попросили его изменить. В результате на заводе №183 в конце зимы-начале весны 1942 года началось проектирование новой, шестигранной башни, более известной как «гайка». Вместо одного большого люка на ней сконструировали два отдельных, меньшего размера, а также командирскую башенку. К 1943 году все производители Т-34 постепенно начали устанавливать на танки именно такие башни.

Сборка Т-34 на танковом заводе (возможно, ЧКЗ либо завод №174 в Омске). Машина имеет башню «гайка» с командирской башенкой
Источник – waralbum.ru

От горьких поражений к горьким победам

Вместе с совершенствованием конструкции Т-34 более продуманным и осознанным становилось и их применение на фронтах. До конца 1942 года танки отправлялись в части с минимальной задержкой. В дни обороны Сталинграда «тридцатьчетвёрки» уходили в бой прямо из цехов, так как до передовой было всего несколько километров, а в последние дни обороны СТЗ – сотни метров. По мере освоения заводами автоматической сварки, технологической оптимизации конструкции танка и отработки всех процессов ежемесячный выпуск танков Т-34 неуклонно рос. К концу 1942 года этот показатель превысил 1000 машин, а к концу 1943 – 1400. Это позволило командованию РККА к ноябрю 1942 года сформировать целый ряд танковых корпусов (далее – ТК), благодаря которым с ноября 1942 по февраль 1943 года Красная Армия провела несколько успешных наступательных операций.

19 ноября 1942 года советские войска начали операцию «Уран», имея более чем двукратное преимущество в танках – 1463 машины (из которых большинство составляли Т-34) против 675 немецких. Уже 23 ноября войска 4-го ТК Юго-Западного фронта и 4-го МК Сталинградского фронта встретились в районе хутора Советский, замкнув в кольцо окружения сталинградскую группировку противника в междуречье Волги и Дона. Далее последовал ещё ряд ударов. В ходе операции «Малый Сатурн» четыре ТК сорвали попытку Вермахта деблокировать Сталинград, пресекли снабжение 6-й немецкой армии по воздуху, а также очистили территории в среднем течении Дона от войск противника. «Тридцатьчетвёрки» 24-го ТК генерал-майора В.М. Баданова ворвались на немецкий аэродром в станице Тацинской и уничтожили большую часть самолётов, летавших отсюда в Сталинград. Подоспевшие силы 6-й и 11-й танковых дивизий Вермахта смогли окружить и вынудить силы Баданова к отступлению. Большую часть танков 24-й ТК в результате потерял (закончились снаряды к танковым пушкам), но свою задачу нарушить снабжение немцами 6-й армии он выполнил.

Подготовка эшелона с Т-34 к отправке на фронт. Экипажи ждали свои танки прямо на заводах, попутно осваивая их конструкцию
Источник – waralbum.ru

Танкисты 17-го и 18-го ТК на своих «тридцатьчетвёрках» буквально смешали с землёй отступавшие колонны 8-й итальянской армии, а 4-й ТК помог 38-й, 40-й и 60-й армиям отбросить противника от Воронежа и вскоре освободить Курск. Если в первые месяцы войны в распоряжении сталинских военачальников находились танковые (механизированные) корпуса, то теперь они оперировали танковыми армиями, и заслуга в этом принадлежит исключительно советским танкостроителям, которые ежемесячно производили в два раза больше танков, чем их немецкие визави. Конечно, качество советских танков хромало, а количество моточасов, проходимых ими без поломок, было сравнительно небольшим. Но работа над повышением надёжности «тридцатьчетвёрок» не прекращалась на протяжении всей войны. С марта 1943 по апрель 1947 года на полигоне в Кубинке постоянно проводились гарантийные испытания серийных Т-34. Они показали, что за этот период моторесурс машин вырос с 300-400 до 1200-1500 км. Кроме того, «тридцатьчетвёрки» превосходили немецкие танки по проходимости, забронированности и ремонтопригодности.

Ситуация кардинально изменилась к лету 1943 года, когда на Восточном фронте появились подразделения Вермахта, вооружённые новыми немецкими средними (по советской классификации – тяжёлыми) танками Pz.Kpfw.V «Пантера» и тяжёлыми Pz.Kpfw.VI «Тигр». 76-мм пушка Ф-34 могла пробить лобовую броню «тигров» и «пантер» только на дистанциях меньше 400 метров, в то время как немецкие танковые орудия «прошивали» лоб Т-34 с полутора километров. Столь значительное преимущество новых немецких танков проявилось во время масштабных танковых сражений на Курской дуге в июле-августе 1943 года. Советские войска одержали победу, но понесли огромные потери в бронетехнике, основную массу которой составили всё те же «тридцатьчетвёрки». Ситуацию требовалось срочно исправить.

Подбитые под Белгородом «тридцатьчетвёрки» из танковой колонны «За Советскую Украину». Фото Франца Грассера
Источник – belgorod.doguran.ru

Конструкторы вспомнили о 57-мм танковой пушке Грабина. В мае 1943 года на вооружение РККА вновь были приняты Т-34-57 – «танки-истребители», вооруженные модернизированными 57-мм пушками ЗИС-4М, отличавшимися от ЗИС-4 рядом упрощений. Однако такое решение являлось лишь полумерой.

На арене – Т-34-85

Начиная с лета 1942 года, КБ Морозова вело работы по созданию на базе Т-34 кардинально нового танка Т-43. Подвеску Кристи, отнимавшую значительное количество забронированного пространства, заменили торсионной, а толщина лобового бронирования, призванного выдерживать попадания новых немецких пушек, достигла 75 мм. Для Т-43 разработали новую удобную трёхместную башню, в которую установили 85-мм пушку Д-5-Т85, созданную в КБ свердловского артиллерийского завода №9 под руководством Ф.Ф. Петрова и уже успешно использовавшуюся на танках КВ-85, ИС-1 и СУ-85.

По ряду причин запуск новой машины в серию посчитали нерациональным. Однако чтобы вооружить Т-34 оружием, адекватным для противостояния «тиграм» и «пантерам», приняли решение создать новую башню для Т-34 на основе башни, разработанной для Т-43. Её лобовое бронирование выросло вдвое – с 45 до 90 мм. Вес танка также вырос и достиг 32,2 тонны. На башне, наконец, сконструировали командирскую башенку и люки, удобные для эвакуации экипажа. Так появился новый танк Т-34-85 конструкции КБ Морозова, внешний вид которого хорошо известен практически всем жителям стран бывшего СССР по фильмам, фотографиям и памятникам.

Т-34-76 (слева) и Т-43 (справа)
Источник – morozov.com.ua

Корпус танка и ходовая часть значительных изменений не претерпели за исключением того, что диаметр подбашенного погона увеличился с 1420 до 1600 мм. Толщина бронирования корпуса по-прежнему достигала 45 мм, использовалась подвеска Кристи. Задняя компоновка трансмиссии и модернизированного за время войны дизеля В-2-34 (номинальной мощностью в 450 л. с. при 1750 об/мин) предопределяла задний привод машины. Экономная силовая установка давала танку запас хода по топливу в 370-420 км. Ходовая часть машины состояла из пяти опорных катков, большой диаметр которых позволял обходиться без поддерживающих роликов. Ширина гусеницы Т-34 первоначально достигала 550 мм, однако завод №183 ещё до своей эвакуации из Харькова снабдил часть танков гусеницами шириной 500 и даже 450 мм. Весной-летом 1942 года вместо гладкого 550-мм трака служба главного конструктора наркомата танковой промышленности под руководством С.А. Гинзбурга разработала новый 500-мм рифлёный литой трак, который оказался легче и прочнее предыдущего. Из таких траков и набирались до конца войны гусеницы советских «тридцатьчетвёрок».

85-мм пушку Д-5-Т85 вскоре заменили более компактным орудием того же калибра ЗиС-С-53, разработанным в Центральном артиллерийском КБ (ЦАКБ), в которое преобразовалось КБ Грабина. Кроме того, оказалось, что себестоимость новой артсистемы значительно ниже, чем предыдущей 76-мм пушки Ф-34 и, тем более чем орудия Д-5-Т85.

С января 1944 года новый танк малыми партиями начал выпускать сормовский завод №112. С марта того же года к сборке Т-34-85 приступил и завод №183 в Нижнем Тагиле. К лету все предприятия, задействованные в производстве «тридцатьчетвёрок», заместили Т-34-76 новой моделью. Весной 1944 года Т-34-85 начал поступать в войска и почти без изменений прошёл заключительный этап войны против Третьего Рейха, а потом участвовал в сражениях против Японии.

Самый массовый танк и его создатель

Всего за предвоенные и военные годы приёмщики получили от советских предприятий 35 333 танка Т-34. Начиная с 1944 года, заводы в СССР, а в послевоенные годы ещё и предприятия в Польше и Чехословакии выпустили более 35000 машин Т-34-85. В результате «тридцатьчетвёрка» стала самым массовым танком времён ВМВ.

М.И. Кошкин, официально признаваемый создателем Т-34, триумфа своего детища не увидел. В 1942 году его вместе с А.А. Морозовым и Н.А. Кучеренко посмертно наградили Сталинской премией I степени, а 4 октября 1990 года указом Президента СССР М.С. Горбачёва – присвоили звание Героя Социалистического Труда. Тем не менее, некоторые исследователи советского танкостроения, в том числе, Б.М. Барятинский, чьи труды использовались при написании этой статьи, ставят под сомнение его авторство. Своё мнение по этому вопросу имели и ближайшие коллеги прославленного инженера. Вот что вспоминал Л.Н. Карцев, в 1953 году сменивший А.А. Морозова на посту генерального конструктора завода №183: «Мне кажется, что Морозова всю жизнь мучило одно обстоятельство: он не желал делить славу создания танка Т-34 с бывшим главным конструктором М.И. Кошкиным. И вот что я могу привести в подтверждение этому. После …письма [с просьбой Карцева увековечить память о Кошкине – прим. автора] в Нижний Тагил приехал корреспондент «Комсомольской правды», … и опросил всех бывших харьковчан. …После Нижнего Тагила корреспондент поехал в Харьков. Когда он пришел к Морозову, тот сказал ему: «Ни я, ни кто-либо из моих сотрудников ничего о Кошкине рассказать не можем».

Кто не оспаривал авторства Кошкина, так это Адольф Гитлер, посмертно включивший его в список своих личных врагов. В 1941 году Первое городское кладбище города Харькова, где похоронили конструктора, было целенаправленно подвернуто бомбардировке, в результате чего могила Михаила Ильича исчезла (надгробный памятник впоследствии не восстанавливался). Зато по всей территории бывшего СССР на пьедесталах стоит Т-34 – самый массовый танк-памятник, напоминающий о своих создателях, в первых рядах которых по праву занимает место М.И. Кошкин.

Один из многочисленных памятников «с участием» Т-34
Источник – aramgurum.ru

Т-34

– лучший танк второй мировой стал самым лучшим танком второй мировой войны. Его появление на фронте повергло в шок танкистов противника, и все дальнейшие разработки немецкого противотанкового оружия были нацелены прежде всего на борьбу с Т-34 .

В ходе гражданской войны в Испании стало ясно, что танки при всех своих выдающихся характеристиках весьма уязвимы от огня противотанковых пушек. Собственно говоря, в этом не было ничего удивительного: когда танки проектировались, основным средством поражения танков были крупнокалиберные пулемёты и противотанковые ружья, а главным противником в будущей войне мыслились Польша и Румыния. Однако военная техника не стояла на месте, и у лёгких танков появился весьма грозный противник. Кроме того, будучи оборудованными бензиновыми двигателями, танки в бою часто воспламенялись. В связи с этим, 13 октября 1937 года Автобронетанковое управление РККА (АБТУ) выдало заводу № 183 тактико-технические требования на новый танк под индексом БТ-20, после чего конструкторское бюро Харьковского завода, возглавляемое Михаилом Ильичом Кошкиным, начало разрабатывать колесно-гусеничный танк с противоснарядным бронированием и дизельным двигателем.

В сентябре 1938 года по итогам рассмотрения макета танка БТ-20 комиссией АБТУ РККА под председательством Я.Л. Сквировского было принято решение об изготовлении трёх танков (один колёсно-гусеничный и два гусеничных) и одного бронекорпуса для испытаний обстрелом (впоследствии А-32). Таким образом, дальнейшая работа в КБ-24 над проектом гусенично-колёсного танка БТ-20 была прекращена, а все усилия конструкторов были направлены на разработку двух новых танков – и А-32.

Машина ненамного превосходившая по своим боевым характеристикам БТ, все же обладала двумя преимуществами: дизельным двигателем и повышенной снарядостойкостью за счет расположенных, под большими углами броневых листов корпуса. Поскольку масса была выше, чем у , танк имел и три пары ведущих колес. Машина поворачивалась по танковому типу: ведущие колеса притормаживались с той стороны, в которую поворачивал танк.
Быстроходный дизель-мотор В-2 был разработан харьковскими конструкторами К. Ф. Челпаном, И. Я. Трашутиным, Я. Е. Вихманом, И. С. Бером. Он оказался первым в истории специально сконструированным танковым дизелем большой мощности. Двигатель обладал рядом преимуществ: высокой экономичностью по сравнению с карбюраторным, легче переносил перегрузки. К тому же использование дизельного топлива снижало вероятность пожара.

Работая над , Кошкин и его коллеги убедились в том, что колесно-гусеничный движитель становится громоздким и ненадежным, когда масса танка достаточно велика (а такое неизбежно при увеличении толщины брони). По мнению конструкторов, будущий; массовый танк с противоснарядным бронированием должен быть чисто гусеничным. И вот по инициативе КБ М. И. Кошкина разрабатывается другая машина – Т-32. Масса ее – 19 т – оказалась всего на тонну больше, чем у , зато на машине установили 76-мм пушку длиною 30 калибров и толщину лобовой брони увеличили до 30 мм.

Оба танка испытывались одновременно летом и осенью 1938 года. Комиссия, принимавшая машины, положительно отозвалась о работе харьковчан. Было отмечено, что и и Т-32 пригодны для вооружения Красной Армии. Однако отзыв отзывом, а испытания показали, что Т-32 имеет большой запас надежности, из-за этого массу машины можно увеличить на несколько тонн. М. И. Кошкин решил использовать появившуюся возможность для усиления бронирования лобовых частей до 45 мм, а бортовых – до 40 мм. Таким этот танк – под обозначением Т-34 – и был по постановлению Народного Комиссара Обороны 19 декабря 1939 года принят на вооружение армии.

В феврале – марте 1940 года два опытных образца Т-34 совершили испытательный пробег из Харькова в Москву и обратно. В тяжелых условиях многоснежной зимы главный конструктор (тогда уже тяжелобольной) сам не раз брался за рычаги управления. Болезнь прогрессировала, и 26 сентября 1940 года Михаил Ильич скончался. Государственная премия СССР первой степени за создание танка Т-34 была присуждена ему уже посмертно.

Т-34 1940 ода выпуска с пушкой Л-11

В июле 1940 года начался серийный выпуск новых гусеничных машин, и к началу Великой Отечественной войны промышленность поставила армии 1225 таких танков. Т-34 по боевым и маневренным качествам превосходил все зарубежные средние и даже тяжелые танки этого времени. Высокая удельная мощность двигателя, рациональные углы наклона брони, значительное вооружение, большой запас хода, малое удельное давление на грунт (у первых образцов – 0,6 кг/см 2) – вот главнейшие достоинства машины. Добавим к этому простоту конструкции, облегчавшую массовое производство Т-34 , их обслуживание и ремонт в полевых условиях.

Корпус танка Т-34 образца 1939 года сваривался из броневых катаных листов, которым были приданы рациональные углы наклона. Верхний и нижний лобовые листы толщиной 45 мм располагались под углом 60°, Верхняя часть борта имела скос в 45°, нижняя – вертикальная. Угол наклона кормовых листов – 45°. Броня бортов и кормы составляла 45 мм, крыши корпуса – 20 мм, днища – 15 мм. Люк механика-водителя находился на лобовом листе корпуса, В верхней части крышки люка был смонтирован центральный смотровой прибор водителя. Боковые смотровые приборы водителя устанавливались в лобовом листе корпуса слева и справа от люка под углом 60° к продольной оси танка. Справа от люка имелась амбразура для установки курсового пулемета , закрытая броневым колпаком. Верхний кормовой лист корпуса был съемный и крепился болтами к бортовым листам. В нем был прямоугольный люк для доступа к агрегатам в кормовой части трансмиссионного отделения и два овальных отверстия под выхлопные трубы. Снаружи эти отверстия защищались броневыми колпаками. Передняя часть крыши корпуса (над боевым отделением) приваривалась к лобовому и бортовым листам. Задняя часть над моторно-трансмиссионным отделением – съемная, крепилась болтами к бортовым листам и перегородкам, снабжалась броневыми люками для доступа к двигателю и жалюзи.

До 1942 года Т-34 выпускался с одним башенным люком

Сварная башня Т-34 первоначально была овальной формы. Впоследствии выпускались и шестигранные башни. Лоб и борта защищались 45-мм броней, корма – 40-мм, крыша башни – 16-мм. Задний лист ниши башни (дверца) крепился на болтах; в нем также было отверстие для стрельбы из револьвера. В задней части крышки находился люк для входа и выхода экипажа. В крышке люка устанавливался смотровой прибор кругового обзора, а в передней части крыши – перископический прицел ПТ-6 и колпак вентилятора. На части танков устанавливались литые башни с толщиной стенок 52 мм и 20-мм крышей. Основания боковых смотровых приборов отливались заодно с корпусом башни. Задний съемный лист ниши остался таким же, как и в сварной башне. Пушка Л-11 (позднее – Ф-34) была спарена с пулеметом . Для стрельбы прямой наводкой на танке предназначался телескопический прицел ТОД-6. Угол возвышения пушки достигал +30°, угол снижения составлял –5°. Боекомплект пушки насчитывал 77 выстрелов. Танки с радиостанцией снаряжались 46 пулеметными дисками (2898 патронов), на танках без радиостанций их было 75 (4725 патронов).

Поворотный механизм башни имел ручной и электрический приводы, подъемный механизм пушки – секторного типа с ручным приводом. Двигатель В-2, закрепленный на подмоторной раме, и силовая передача находились в кормовой части танка. Двигатель эксплуатационной мощностью 400 л. с. при 1700 об/мин позволял танку развивать скорость 47 км/ч. Запас хода по топливу достигал 300 км. Подвеска танка – индивидуальная пружинная. Пружины подвески, за исключением первых катков, размещались наклонно в специальных шахтах, приваренных к бортам корпуса. Подвески первых катков в носовой части защищались стальными кожухами. В ходовую часть входили по пять сдвоенных обрезиненных опорных катков большого диаметра (830 мм) на борт. Направляющие колеса также обрезинивались. Ведущие колеса насаживались на шлицы ведомых валов бортовых передач. Зацепление – гребневое, с помощью роликов. Мелкозвенчатая гусеничная цепь собиралась из 74 траков (37 плоских и 37 гребневых) шириной 550 мм. С наружной стороны на траках имелись шпоры-грунтозацепы. Запасные траки крепились на надгусеничных полках в кормовой части. Радиостанции 71-ТК-З устанавливались не на всех танках, а только на командирских. Ввод антенны – на правом борту корпуса, в передней части.
В ходе войны тридцатьчетверка постоянно улучшалась и совершенствовалась. Со второй половины 1941 года ее начали оснащать более мощной 76-мм пушкой образца 1940 года. Бронебойный снаряд этого орудия (длина ствола 41 калибр) весом в 6,3 кг обладал начальной скоростью 662 м/с и пробивал под прямым углом с 500 и 1000 м соответственно броню толщиной 69 и 61 мм.
Среди других усовершенствований упомянем новую гусеницу с развитыми траками, литые башни, на всех машинах устанавливались приемопередающие радиостанции (вначале ими обладали только командирские). Детали корпуса сваривали автоматически. Применялась внутренняя амортизация опорных катков. Зимой 1942/43 года на Т-34 начали устанавливать шестигранные башни и увеличили емкость баков с горючим, а машины выпуска 1943 года имели пятискоростную коробку передач, воздушные фильтры и систему смазки. Кроме того, на них устанавливалась и командирская башенка для улучшения наблюдения. Со временем на Т-34 улучшили использование мощности двигателя и увеличили межремонтный пробег машины.

В том же 1943 году в гитлеровской армии в массовом порядке стали появляться танки (о нём – ) и (о нём – ) с мощной бронёй. Поэтому, естественно, встал вопрос об усилении вооружения Т-34 . За короткий срок конструкторы создали для машины новую башню с увеличенной толщиной брони специально под 85-мм пушку ЗИС-С-53 образца 1944 года с длиной ствола 51,5 калибра. Ее бронебойный снаряд мессой 9,2 кг имел начальную скорость 792 м/с и с расстояний 500 и 1000 м пробивал соответственно 111-мм и 102-мм броню. Подкалиберный же снаряд с расстояния в полкилометра поражал 138-мм броню.

Т-34-76 1942 года выпуска со штампованными катками

Эта усовершенствованная машина под обозначением Т-34 -85 (о нём – ) была принята на вооружение 15 декабря 1943 года. И буквально той же зимой она стала поступать в действующие части. Подвижность нового танка, несмотря на некоторое увеличение массы, не снизилась.
Танк, созданный в конструкторском бюро М. И. Кошкина, оказался самым универсальным, он участвовал во всех танковых сражениях Великой Отечественной войны, демонстрируя свои великолепные качества и превосходство над машинами противника. Т-34 еще и самый массовый танк в мире.

Т-34-76 последних выпусков с командирской башенкой, переданный в состав Войска Польского

Средний танк Т-34 выпуска 1940 г.: 1 – установка пушки Л-11, 2 – люк для вентиляции, 3 – смотровой прибор кругового обзора, 4 – рым, 5 – заглушка отверстия для стрельбы из револьвера, 6 – двигатель В-2, 7 – главный фрикцион, 8 – стартер, 9 – бортовой фрикцион, 10 – коробка перемены передач, 11 – подмоторная рама, 12 – моторная перегородка, 13 – сиденье командира, 14 – боеукладка, 15 – сиденье механика-водителя, 16 – рычаги управления, 17 – педаль главного фрикциона, 18 – щиток контрольных приборов, 19 – баллоны со сжатым воздухом, 20 – буксирный трос, 21 – люк для сигнализации, 22 – замок башенного люка, 23 – ящики ЗИП, 24 – крышка люка над двигателем, 25 – сетка над трансмиссией, 26 – фара стоп-сигнала, 27 – запасной трак, 28 – амбразура спаренного пулемета, 29 – перископический прицел ПТ-6, 30 – амбразура прицела ТОД-б, 31 – боковой смотровой прибор, 32 – фара, 33 – центральный смотровой прибор водителя, 34 – крышка бокового смотрового прибора водителя, 35 – рым, 36 – съемный броневой лист для демонтажа пушки, 37 – корпус бортовой передачи, 38 – броневой кожух выхлопного патрубка, 39 – люк трансмиссионного отделения, 40 – ось балансира, 41 – цапфа, 42 – броневой колпак ступицы, 43 – бандаж, 44 – подвижная кассета, 45 – пружины, 46 – шток, 47 – ролик, 48 – ось ролика, 49 – прицел пулемета. Разрезы смотровых приборов даны по оси зрения.

Смотрите также: