Штраус годы жизни и смерти. Рихард штраус краткая биография и интересные факты

Распространенная в германоязычном мире фамилия Штраус (Strauss) прославилась особенно в музыке. Было несколько музыкантов с этим именем, но самыми известными стали два композитора. Первый из них - известен каждому в мире, потому что писал вальсы, не устаревающие по сей день. Его имя было Иоганн Штраус-сын (Johan Strauss Jr.) Второго - Рихарда Штрауса (Richard Strauss)- знают далеко не все. Он писал музыку не такую популярную, и порою даже "для гурманов" от искусства. И хотя его почитателей меньше, все они страстно любят этого своеобразного, яркого художника. Впрочем, мотив, начинающий телепередачу "Что? Где? Когда?", знаком многим. Он принадлежит Рихарду Штраусу, это начало его симфонической поэмы "Так сказал Заратустра".

Два Штрауса сильно отличались друг от друга не только по музыкальному стилю, но и по стилю жизни. Объединило их одно обстоятельство: и тем, и другим интересовались нацисты...

История жизни Иоганна Штрауса (1825-99) похожа на бульварное чтиво: события меняются, не застревая надолго на одной странице, чувства меняются, вальсы льются, как из рога изобилия. Но, разумеется, все не так просто.

Отца композитора также звали Иоганном (1804-49). Чтобы избежать путаницы, до сих пор говорят об "Иоганне Штраусе-отце" и "Иоганне Штраусе-сыне". Дело усложняет то, что и отец и сын Штраусы оба были композиторами. Но вначале разберемся с отцом.

Именно он прославил жанр вальса и был одним из его создателей в том виде, в каком он звучит и в наши дни. Путь отца к композиторскому признанию был очень труден, практически из ничего, из нищеты и дилетантизма. Невероятная целеустремленность, желание во что бы то ни стало стать первым вальсовым композитором Австрии сделали Иоганна-старшего эгоистичным и себялюбивым, а его жену, рожавшую ему в год по ребенку, - глубоко несчастной. В течение десяти лет семья была вынуждена менять квартиры каждый год, и в каждой новой рождался очередной маленький Штраус. Не стоит и говорить о том, что отец не принимал никакого участия в воспитании своих детей, не желал вникать ни в какие семейные, бытовые проблемы. Дело обстояло гораздо хуже. Он нашел в том же доме, только в другой квартире, молодую женщину, с которой завел столь бурный роман, что результатом его стали семеро(!) детей, рождавшиеся чуть ли не одновременно с его "законными". При этом отец не только не прятался от общественного мнения, но и проделывал все это с неким вызовом, совершенно унижая презрением свою бедную жену. Вот в такой обстановке рос Иоганн-младший. А вместе с ним в его детской душе росла ненависть...

Однажды юноша дал себе клятву отомстить отцу. Нет, не кинжалом или пистолетом. Он решил в тайне от отца (который запрещал это!) учиться музыке. Мальчик мечтал стать знаменитым композитором, писать вальсы лучше своего родителя; а дальше его мечты рисовали ему картину, как отца увольняют из имперского придворного оркестра, а на это место назначают его - Иоганна-младшего... То ли обида на отца была столь велика, то ли талант молодого Иоганна расцветал так бурно, но через несколько лет он действительно стал известен как дирижер и композитор. Вся Вена заговорила о том, что сын пришел на смену Штраусу-старшему. Однако того не так-то просто было сдвинуть с места. К тому же императорский двор весьма неодобрительно отнесся к попыткам молодого композитора посягнуть на карьеру отца, усмотрев в этом попрание моральных принципов. Так или иначе, пока был жив отец, Иоганн-младший не имел доступа к главным оркестрам Вены. Да и когда тот внезапно скончался, власти не сразу допустили прыткого юношу к придворному оркестру.

Штраусу помогло Русское правительство. По заказу управления железных дорог он был приглашен в город Павловск, под Петербургом, где в течение нескольких сезонов должен был работать в качестве дирижера и композитора за прекрасный, поистине царский гонорар. Это место сразу все изменило в его жизни: улучшило материальное положение, принесло известность, подвигло на создание прекрасных вальсов, а также позволило пережить один из самых пленительных романов. Девушка, которую полюбил композитор, была аристократкой Ольгой Смирницкой. Она принадлежала к самому высшему петербургскому обществу. Подробности этой любви остались, конечно, между ними. В нашем кинематографе есть фантазия на эту тему - фильм "Прощание с Петербургом". Общеизвестным фактом является то, что родители девушки не могли позволить ей выйти замуж за безродного музыканта. И еще известен вальс Штрауса, посвященный Ольге - "Проказница". Вальс "Ольга" не имеет отношения к любовной истории и посвящен одному из членов царской фамилии.

Сюда же, в Россию, Штраус вызывал и своих братьев, из которых непременно хотел сделать композиторов и дирижеров - Эдуарда и Йозефа. Это ему действительно удалось: братья стали композиторами, но сильно уступающими в таланте своему благородному брату.

Говорят, что у Штрауса было четырнадцать невест. Вена говорила о его похождениях, видимо, считая это естественным: ведь он был сыном своего отца. Однако, сколько бы там ни насчитывали романов венские болтушки, женился Иоганн внезапно и на столь одиозной женщине, что город был потрясен. Бывшая актриса Етти Трефц была старше его на семь лет. До встречи со Штраусом она жила то с одним, то с другим содержателем, в результате чего имела семерых детей. Когда она познакомилась с Иоганном, она решила круто изменить свою жизнь, посвятив себя целиком гению. Детей каким-то образом распределила между любовниками и вышла замуж за композитора. Она стала ему настоящей матерью, его защитником, его импресарио, его нянькой. Вся их семейная жизнь была построена только исходя из желаний и прихотей "Жана", как его называла Етти. На гонорары они построили дом по ее плану и под строгим контролем, с учетом распорядка жизни "Жана". У Штрауса была привычка писать вальсы, переходя из комнаты в комнату, поэтому везде Етти велела расставить письменные столы, даже на кухне. Когда они бывали на приемах и ужинах, она заводила разговоры с "нужными" людьми, добывая для "Жана" новые заказы. Он стал ее восьмым, любимым дитятей.

Все это продолжалось в течение шестнадцати лет. За это время слава Штрауса выросла настолько, что он действительно стал первым вальсовым композитором Вены, а его музыка - дыханием Пратера. В 1878 году Етти получила письмо от одного из своих брошенных сыновей. Содержание письма осталось неизвестным. Только прочитав его, Етти сильно побледнела и - умерла.

Трудно словами описать состояние Штрауса после ее смерти. Он потерял не только жену, но и жизненную опору. Но каково же было изумление окружающих, когда после таких страданий, спустя всего-навсего месяц Иоганн женился! Его избранницей стала опять актриса, только уже не бывшая, а очень даже настоящая - молодая, тщеславная и... Стареющий композитор буквально сгорал от страсти к ней, не замечая недостатков своей Анжелики, а главное - не видя того, о чем уже заговорили вокруг него. Но в один прекрасный день, когда Анжелики не было дома, к нему в гости приехала сестра Анна. В простых, непритязательных выражениях, как было принято между братом и сестрой, она поведала о том, где и с кем прелестная Анжелика проводит дни, а часто и ночи. Штраус был вне себя от унижения, гнева и - растерянности. Он так не привык быть один.

Его одиночество не было затянувшимся. На этот раз Штраус, летящий по жизни легким перышком, упал в заботливые руки молодой вдовы по фамилии тоже Штраус. Оказалось, она уже давно ждала подобного момента для того, чтобы повторить для композитора роль Етти Трефц - роль преданной собаки, и считала себя вполне пригодной для такой жизни. Они поженились и жили вместе уже до конца дней композитора. А умер Штраус в 1899 году от воспаления легких. Его хоронила вся Вена. Мечта его, которую он лелеял с детства, сгорая ненавистью к собственному отцу, сбылась: именно он, а не его отец стал Королем вальсов. Имя его слилось с именем и обликом города на "прекрасном голубом Дунае".

За свою бурную жизнь Штраус создал огромное количество произведений: 168 вальсов, 117 полек, 73 кадрили, 43 марша, 31 мазурку, 16 оперетт, комическую оперу и балет. Несмотря на то, что почти вся эта музыка сочинялась для того, чтобы под нее танцевали, она уже давно превратилась в символ праздника и любви. Популярность штраусовских мелодий такова, что с легкостью перешагивает через границы, сквозь время и стили, сохраняя молодость, хотя и не претендуя на философский размах.

В 1938 году Австрия стала частью "Великогерманского рейха". Власти занялись пересмотром многих архивов и документов на предмет чистоты арийской крови. Подвергся этой процедуре и один из венских церковных приходов. Каково же было недоумение представителей этой власти, когда они обнаружили там документы, где черным по белому было написано о том, что предки Иоганна Штрауса были... евреями, бежавшими в Австрию из Венгрии! Это значило, что и сам композитор был... (сами понимаете). Представители заметались. Уже на территории рейха была запрещена музыка Мендельсона и Оффенбаха, но как быть в этом случае? После долгих совещаний и докладов оригинал документа был надежно упрятан в наисекретнейший архив, а вместо него положена копия, где в родословной Штрауса было все "чисто". Только такой выход из положения показался нацистам реальным. Оказалось возможным запретить многое, очень многое. Вальсы Штрауса - невозможно.

Рихард Штраус (1864-1949) по характеру был полной противоположностью своему старшему современнику. Прекрасный семьянин, всю жизнь проживший с одной женщиной, преданный детям и внукам, он и пал жертвой этой преданности. В творчестве столь же педантичный и строго организованный, как и в жизни, он был немец до мозга костей.

Родился он в Мюнхене, его отцом был первый валторнист придворного оркестра, который глубоко презирал бывшего тогда в моде Вагнера. Эту неприязнь отец пытался воспитать и в своем сыне. Любопытно, что в будущем Штраус считал Вагнера "вершиной, выше которой не подняться никому. Впрочем, - добавлял он с широкой баварской улыбкой, - эту гору я обошел".

Юный Штраус учился в Мюнхенском университете, слушал курс философии, историю искусств и эстетику. Познакомившись с выдающимся дирижером Гансом фон Бюловым (первым зятем Листа), Рихард начал заниматься дирижерством, и эта деятельность стала неотъемлемой частью его жизни до конца дней. Бюлов помог Штраусу стать придворным капельмейстером в Майнингене. Затем он перешел в Мюнхенскую придворную оперу и работал там. Но что-то не нравилось молодому музыканту в своей родной Баварии, которую он раздраженно называл "безотрадным пивным болотом". Поэтому, бросив все, он уехал путешествовать по Греции и Египту. Это действительно оказало благотворное влияние на его душу, чего не скажешь о физическом здоровье: после поездки Штраус заболел воспалением легких. Вскоре композитор женился на Паулине де Ана. Она была певицей-сопрано и исполнительницей его первых сочинений. Рихард продолжил работу в Мюнхенской опере, но недолго - "пивное болото" тяготило его. И в 1898 году Штраус переехал в Берлин.

Там его поглотила не только дирижерская и композиторская деятельность, но и общественная. Штраус стал организатором "Товарищества немецких композиторов" и председателем "Общедоступного немецкого музыкального союза". Потом он увлекся еще и педагогической работой и стал вести мастер-класс в Прусской академии искусств, а затем - переехал в Вену. В Венской государственной опере Штраус дирижировал в течение 1919-24 годов.

Всемирную славу Штраус снискал себе после постановки его оперы "Саломея". На гонорар, полученный за эту оперу, композитор построил себе дом в Гармише - горном районе Баварии. Этот дом и стал его прибежищем до конца жизни.

Когда к власти пришли нацисты, настали черные дни для немецкой культуры, но еще труднее было ее представителям. Многие писатели и музыканты эмигрировали. Штраус не только остался дома, но и стал сотрудничать с ними. Он неоднократно встречался с Гитлером, Герингом и Геббельсом. Штраус был объявлен президентом нацистской имперской музыкальной академии. Причина всего этого лежала не столько в убеждениях композитора, сколько в семейных обстоятельствах: его невестка была еврейкой. Своих внуков Штраус любил безгранично и очень опасался, что их погонят из школы. Кроме того, он работал бок о бок со Стефаном Цвейгом, а он тоже был еврей, как евреем был и издатель Штрауса. Все это оказалось такими взрывоопасными обстоятельствами, что композитор вынужден был покорно и услужливо дирижировать там, где указывали новые господа, сочинять музыку к Олимпийским играм, инструментовать военные марши. И почему-то не поворачивается язык осудить его за это.

Впрочем, "недолго музыка играла". Вскоре после постановки оперы "Молчаливая женщина", которую Штраус написал в содружестве со Стефаном Цвейгом, композитор решил приступить к новой работе в том же составе. С этой целью он написал Цвейгу письму, в котором среди прочих мыслей о новой опере были некоторые неосторожные высказывания в адрес гитлеровских властей. Письмо перехватило гестапо. Штрауса вызывали, допрашивали и вынудили подать в отставку. Конечно, опера была запрещена.

Живя в своем Гармише, Штраус выезжал дирижировать оркестрами, но в основном сочинял музыку. Трезвое отношение к самому себе как композитору видно из его высказывания: "Мне никогда не приходят в голову длинные мелодии, как Моцарту. Но вот в чем я понимаю толк, так это в умении использовать тему, парафразировать ее, вытянуть из нее все, что в ней заложено". Штраусу было свойственно фантастическое владение возможностями симфонического оркестра. Его симфонические поэмы "Тиль Уленшпигель", "Так сказал Заратустра", "Дон Жуан" и другие буквально опьяняют слушателя, вовлекают его в волшебный мир оркестровых красок. Там много изобразительных эффектов, шутливых, изворотливых мотивчиков, глобальных, как бы вселенских звучаний и пленительных лирических мелодий. Музыка Штрауса - карнавал симфонических находок.

Долгое время из-за своего сотрудничества с нацистами музыка Штрауса была персоной non grata в нашей стране. Но каждому мало-мальски культурно развитому человеку ясно, что к искусству нельзя относиться прямолинейно. Ведь теперь, когда общеизвестны преступления советских коммунистов, никому не придет в голову запретить музыку, например, Прокофьева за то, что он написал произведение на тексты Маркса, Энгельса и Ленина, или Шостаковича за его революционные симфонии. Тем более, что главные свои произведения Штраус писал все-таки не для нацистов.

Внутренняя собранность и организованность этого художника вызывает восхищение. Он относился к сочинению музыки как хороший ремесленник к своей работе. Современники вспоминали: "В девять часов утра он садится за стол и продолжает работу с того места, на котором остановился вчера, и так без перерыва до двенадцати или до часу. После обеда он играет в скат, а вечером при любых обстоятельствах дирижирует в театре. Всякая неровность ему чужда, днем и ночью его художнический разум одинаково бодр и ясен. Когда прислуга стучится в дверь, чтобы подать концертный фрак, он откладывает работу, едет в театр и дирижирует с той же уверенностью и с тем же спокойствием, с какими после обеда играет в скат, а вдохновение снова включается на следующее утро в том же месте, где была прервана работа". Вспомните его однофамильца, сочинявшего вальсы, слоняясь из комнаты в комнату!

Штраусу принадлежит гениальная шутка: "Кто хочет стать настоящим музыкантом, тот должен уметь сочинять музыку даже к меню".

Таковы были два самых знаменитых Штрауса в музыке. Очень разные, но оба талантливые. Невозможно представить себе историю музыкальной культуры без того и другого.

Рихард Штраус и Густав Малер вместе представляют собой образец стиля позднего немецкого романтизма после Рихарда Вагнера.

Биография

Ранние годы

Рихард Штраус родился 11 июня 1864 года в Мюнхене (в то время Королевство Бавария, сейчас - одна из земель Германии), отец - Франц Штраус, первый валторнист в Придворном оперном театре Мюнхена. В юности получил от своего отца широкое, хотя и консервативное музыкальное образование; свою первую музыкальную пьесу написал в возрасте 6 лет; с тех пор и до своей смерти, последовавшей почти 80 лет спустя, практически непрерывно сочинял музыку.

Будучи ребёнком, имел возможность посещать оркестровые репетиции Мюнхенского придворного оркестра, там же от ассистента дирижёра получил частные уроки по теории музыки и оркестровке. В 1874 году Штраус впервые услышал оперы Рихарда Вагнера «Лоэнгрин», «Тангейзер» и «Зигфрид»; влияние музыки Вагнера на стиль Штрауса могло стать определяющим, но поначалу его отец запрещал ему изучать Вагнера: лишь в возрасте 16 лет Штраус смог получить партитуру «Тристана и Изольды». В действительности, в доме Штраусов музыка Рихарда Вагнера считалась музыкой низкого сорта. В дальнейшем в своей жизни Рихард Штраус писал и говорил о том, что он глубоко сожалеет об этом.

В 1882 году он поступил в Мюнхенский университет, где он изучал философию и историю - но не музыку - однако, год спустя он покинул его, чтобы отправиться в Берлин. Там он непродолжительное время учился, а затем получил пост ассистента дирижёра при Гансе фон Бюлове, заменив его в Мюнхене, когда тот вышел в отставку 1885. Его композиции этого периода была весьма консервативными, в стиле Роберта Шумана или Феликса Мендельсона, верными стилю преподавания его отца. Его Концерт для валторны № 1 (1882-1883) типичен для этого периода, и тем не менее его по-прежнему регулярно играют. Стиль Штрауса начинает заметно меняться, когда он встречает Александра Риттера, известного композитора и скрипача и мужа одной из племянниц Рихарда Вагнера. Именно Риттер убедил Штрауса отказаться от своего консервативного юношеского стиля и приступить к сочинению симфонических поэм; он также познакомил Штрауса с эссе Рихарда Вагнера и сочинениями Шопенгауэра. Штраус собирался дирижировать одной из опер Риттера, а позднее Риттер написал поэму по мотивам симфонической поэмы Рихарда Штрауса «Смерть и просветление» (Tod und Verkl?rung).

Рихард Штраус женился на певице-сопрано Паулине Марии де Ана 10 сентября 1894 года. Она была известна своим властным и вспыльчивым характером, эксцентричностью и прямотой, но брак был счастливым - супруга стала для него большим источником вдохновения. На протяжении своей жизни, с ранних песен до последних, написанных в 1948 году «Четырёх последних песен», он всегда предпочитал сопрано любым другим голосам.

Симфонические поэмы

Благодаря увлечению симфоническими поэмами появилась первая из них, показавшая зрелое мастерство, симфоническая поэма Дон Жуан. Во время премьеры в 1889 году, половина публики аплодировала в то время как другая половина шикала. Штраус знал, что он обрёл свой собственный музыкальный голос, заявив:

Штраус написал ряд симфонических поэм, в том числе:

• «Из Италии» (Aus Italien, 1886)
• «Макбет» (Macbeth, 1886-1888)
• «Дон-Жуан» (Don Juan, 1887-1889)
• «Смерть и просветление» (Tod und Verkl?rung, 1890)
• «Веселые проделки Тиля Уленшпигеля» (Till Eulenspiegels lustige Streiche, 1895)
• «Так говорил Заратустра» (Also sprach Zarathustra, 1896), начальные звуки которой сегодня широко известны благодаря фильму Стенли Кубрика «2001: Космическая одиссея» и передаче «Что? Где? Когда?»
• «Дон Кихот» (Don Quixote, 1897)
• «Жизнь героя» (Ein Heldenleben, 1897-1898)
• «Домашняя симфония» (Symphonia Domestica, 1902-1903)
• «Альпийская симфония» (Eine Alpensinfonie, 1911-15)

Оперы

В конце XIX века Штраус обращается к опере. Его первые опыты в этом жанре Гунтрам в 1894 году и Погасшие огни (Feuersnot) в 1901 году провалились. В 1905 году он создаёт Саломею (по пьесе Оскара Уайльда), которая была встречена столь же пылко и неоднозначно, как в свое время Дон Жуан. На премьере в Метрополитен Опера в Нью-Йорке протесты публики были столь громкими, что опера была снята после первого же представления. Без сомнения, эти протесты в значительной степени определялись выбором темы, но отчасти негативный прием был связан с использованием Штраусом диссонансов, которые редко можно было услышать в опере того времени. В других оперных театрах эта опера пользовалась успехом, что позволило Рихарду Штраусу построить свой дом в Гармиш-Партенкирхене исключительно за счет доходов от представлений этой оперы.

Следующей оперой Штрауса была Электра, в которой Штраус еще интенсивнее использует диссонансы. С этой оперы начинается сотрудничество Штрауса с поэтом Гуго фон Гофмансталем. Их совместная работа над другими произведениями была долгой и плодотворной. Однако, в своих последующих операх Штраус более осторожен в использовании гармонического языка, поэтому такие сочинения, как Кавалер розы (1910) получают большой успех у публики. До 1940 года Штраус продолжает сочинять оперы с завидной регулярностью. Из-под его пера появляются Ариадна на Наксосе (1912), Женщина без тени (1918), Интермеццо (1923), Елена Египетская (1927) и Арабелла (1932), все в сотрудничестве с Гуго фон Гофмансталем; Молчаливая женщина (1934), либретто Стефана Цвейга; День мира (1936) и Дафна (1937) (либретто Йозефа Грегора и Цвейга); Любовь Данаи (1940) (в сотрудничестве с Грегором) и Каприччо (либретто Клеменса Крауса) (1941).

Камерная музыка и сольные сочинения

В число сольных работ и камерных ансамблей Штрауса входят ранние сочинения для фортепиано, написанные в консервативном гармоническом стиле, многие из них утрачены; редко исполняемый «Струнный квартет» (соч. 2); знаменитая «Скрипичная соната ми-бемоль», которую он написал в 1887; небольшое число пьес позднего периода. После 1900 года он создаёт лишь шесть произведений для камерных ансамблей; четыре являются сюитами из его опер. Его последнее камерное сочинение, «Алегретто ми минор для скрипки и фортепиано» датировано 1940 годом.

Сочинения для солирующего инструмента и оркестра

Намного больше музыки Штраус писал для сольного инструмента (или инструментов) с оркестром. Наиболее известны два концерта для валторны с оркестром (№ 1 Ми-бемоль мажор, соч. 11 и № 2 Ми-бемоль мажор, соч.132), которые и поныне входят в репертуар большинства концертирующих валторнистов, концерт для скрипки, симфоническая поэма Дон Кихот для виолончели, альта и оркестра, а также написанный в поздние годы концерт для гобоя с оркестром (который был сочинён по просьбе американского солдата, которого он встретил после войны) и концертный дуэт для фагота и кларнета, который стал одной из его последних работ (1947). Штраус признавал, что в основе концертного дуэта лежит «внемузыкальный» сюжет, в котором кларнет представляет принцессу, а фагот - медведя, во время их танца медведь превращается в принца.

Штраус и национал-социализм

Существует значительное расхождение во мнениях относительно роли, которую Штраус играл в Германии после прихода к власти Нацистской партии. Некоторые источники указывают на его неизменную аполитичность и отсутствие какого-либо сотрудничества с нацистами. Другие указывают на то, что он был должностным лицом на государственной службе во времена Третьего рейха.

В ноябре 1933 года без каких-либо консультаций со Штраусом Геббельс назначает его на пост президента Имперской музыкальной палаты (Reichsmusikkammer). Штраус решает сохранить за собой этот пост, но оставаться при этом аполитичным. Штрауса критикуют за наивность этого решения, но, возможно, это решение было наиболее благоразумным с учётом всех обстоятельств. Находясь на этом посту, он написал Олимпийский гимн для Олимпийских игр 1936 года и продирижировал им. Он также поддерживал отношения с некоторыми высокопоставленными нацистскими чинами. Очевидно его намерение защитить от преследований свою невестку Алису, которая была еврейкой. В 1935 году Штрауса вынудили уйти со своего поста президента в Государственном комитете по делам музыки после его отказа убрать из афиш оперы Молчаливая женщина имя либреттиста еврейского происхождения Стефана Цвейга, который был его другом. Он написал Цвейгу письмо со словами поддержки, оскорбительное для нацистов. Это письмо было перехвачено гестапо.

Его решение написать День мира в 1938 году, одноактную оперу, в которой действие происходит в осаждённой крепости во времена Тридцатилетней войны - по сути, гимн миру и едва завуалированная критика Третьего рейха - в период, когда вся нация готовилась к войне, было чрезвычайно смелым поступком. С присущим ему противопоставлением свободы и рабства, войны и мира, света и тьмы, это сочинение считалось в большей степени связанным с Фиделио, нежели с любым из последних оперных сочинений Штрауса. Постановка была прервана в 1939 году в начале войны.

Когда его невестка Алиса была помещена в Гармише в 1938 году под домашний арест, Штраус использовал свои связи в Берлине, например, обратился к Интенданту Берлина Титьену Хайнцу, чтобы обеспечить её безопасность; кроме того, существуют также указания на то, что он пытался использовать своё официальное положение, чтобы защитить своих друзей и коллег-евреев. Штраус не оставил никаких дневников или комментариев, которые могли бы выявить его отношение к насаждаемому нацистами антисемитизму, поэтому о мотивации его действий того периода можно говорить лишь предположительно. Хотя большинство его действий в 1930-е годы находились посредине между очевидным коллаборационизмом и диссидентством, с уверенностью можно говорить лишь об одном его диссидентском поступке в музыке - пацифистской драме День мира.

В 1942 Штраус перевёз свою семью обратно в Вену, где Алиса и её дети могли находиться под защитой Гауляйтера Вены Бальдура фон Шираха. Даже он был не в силах полностью защитить еврейских родственников Штрауса; в начале 1944, когда Штраус был в отъезде, Алиса и сын композитора были похищены гестапо и провели в тюрьме двое суток. Лишь своевременное личное вмешательство Штрауса помогло спасти их; он смог вывезти обоих в Гармиш, где они оставались, находясь под домашним арестом, до конца войны.

Позднее он был привлечён к суду по обвинению в связях и сотрудничестве с нацистами. Приговор был оправдательным.

Последние годы

В 1948 году Штраус написал своё последнее сочинение, «Четыре последние песни» для сопрано и оркестра. Хотя песни Штраус писал в течение всей своей жизни, эти являются наиболее известными. В сравнении с сочинениями более молодых композиторов гармонический и мелодический язык Штрауса выглядел к тому моменту несколько устаревшим. Тем не менее, эти песни неизменно пользуются популярностью у слушателей и исполнителей. Сам Штраус заявил в 1947 году: «Может быть, я не являюсь первосортным композитором, но я - первоклассный второсортный композитор!»

На 86-м году жизни могучее здоровье Штрауса стало сдавать, появились приступы слабости, сердечные припадки. Временами наступала потеря сознания. Рихард Штраус скончался 8 сентября 1949 года в Гармиш-Партенкирхене в Германии в возрасте 85 лет.

Великолепная по стилю, объективности и яркости изложения биография великого немецкого композитора, дирижера и исполнителя, внесшего поистине огромный вклад в развитие мирового симфонического и оперного искусства. Автор всесторонне рассматривает творчество Р. Штрауса и увлекательно повествует о его личной жизни и знаменитых людях, с которыми пришлось встречаться известному музыканту.

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Рихард Штраус. Последний романтик (Джордж Марек) предоставлен нашим книжным партнёром - компанией ЛитРес .

Предисловие

Загадка Рихарда Штрауса

Во Флоренции, в картинной галерее Уффици, есть любопытное произведение – автопортрет Карло Дольчи, художника XVII века. Он изобразил себя вельможей, человеком несомненного достатка, но задумчивым и сосредоточенным. Его мечтательный взгляд, устремленный на зрителя, не лишен некоторого высокомерия светского щеголя. Волосы тщательно причесаны, плащ – модного покроя, а круглый слоеный воротник поверх него – безупречной белизны. С первого взгляда в нем можно признать банкира или дипломата. Однако на картине есть кое-что еще. В руке этот вальяжный джентльмен держит другой свой автопортрет. На нем это уже совершенно иной человек – художник, профессионал, занятый своим прямым делом. Он небрит, неряшлив. На носу криво сидят очки, и нос уже не аристократический, а просто длинный. Рот в напряжении полуоткрыт, от мечтательной улыбки не осталось и следа. Из-под простой и удобной шапки выглядывают нечесаные волосы. Взгляд острый и критичный, ничуть не задумчивый, устремлен на невидимый холст.

Дольчи не принадлежит к числу величайших художников, но по крайней мере хотя бы однажды, в этой работе, он достиг величия. Он наглядно изобразил различие между обычным человеком и творцом, визуально показал разницу между светским вельможей и тружеником. Только что невозмутимый в своей элегантной задумчивости, в один момент он превращается в труженика, одержимого своей работой, который забыл о том, что приличному человеку следует причесаться и побриться.

Биограф Рихарда Штрауса может учесть это раздвоение. Оно чрезвычайно наглядно. Штраус был джентльменом, светским человеком и в какой-то мере не чужд щегольства. Но он был в то же время глубоко увлеченным и преданным своей профессии тружеником. Это разделение в Штраусе было столь же резким, как и на картине Дольчи.

Однако, чтобы воссоздать точный образ Штрауса, нам придется иметь дело не с двумя, а с тремя портретами: человека, композитора и музыканта-исполнителя. Целую половину своей творческой жизни он посвятил дирижерскому искусству, значительный отрезок времени был отдан художественному руководству оперой. Другие композиторы занимались исполнительской деятельностью, правда, в основном в период формирования. Брамс и Шуман были пианистами; Вагнер, Мендельсон, Берлиоз – дирижерами; Франк – органистом; Эльгор – скрипачом. Но никто из композиторов, за исключением, наверное, Малера и Листа, не отдал столько сил, как Штраус, служению чужой музыке. И мы не сможем оценить его по достоинству, не принимая во внимание этой его роли.

Но даже нарисовав три портрета и соединив их воедино, мы можем потерпеть неудачу. Штраус – трудный объект для биографа. Он жил в эпоху, когда была развита переписка между людьми, и осталось множество письменных свидетельств о его жизни, написанных как им самим, так и другими. Но Штраус был человеком скрытным, и документальные свидетельства о нем довольно скупы и даже путаны. Став известным, Штраус высказывался весьма осторожно и скрывал больше, чем предавал гласности, так что иногда трудно бывает установить, какое реальное содержание скрывается за этими документами.

Берясь за поставленную задачу, мы можем утешаться тем, что сумеем пролить достаточный свет на личность композитора, к которому в существующих биографиях отнеслись с уважением, но в общем поверхностно. Однако в конечном счете душа художника не должна подвергаться анализу. Мы можем нагромоздить горы биографических подробностей и все же не прийти к полному пониманию его внутренней сути. Известную фигуру можно анализировать с различных точек зрения – исторической, социальной, психологической, просто анекдотической – или исходить из того, что каждый мазок кисти, каждое написанное слово или каждая нота автобиографичны и поэтому нужно руководствоваться исключительно творчеством, если мы хотим понять человека. Каждая из этих точек зрения может нас научить чему-то, но все вместе они не могут научить всему.

Каждому известно, что природа творческой личности полна противоречий. Правда, то же самое можно сказать о большинстве людей – независимо от того, наделены они талантом или нет. Однако у талантливого человека противоречия и парадоксы проявляются острее. По крайней мере, мы знаем о них больше, поскольку такие люди привлекают всеобщее внимание. Мы знаем, например, что Достоевский – этот знаток человеческой души, страстный защитник униженных, несчастных и преследуемых – ненавидел евреев. Знаем, что художник Давид, который вдохновенно прославлял патриотизм французов XVIII столетия, был ренегатом и подхалимом. Знаем, что Вагнеру нельзя было доверять деньги и собственных жен. Знаем, что Толстой, чей роман «Война и мир» был хвалебной песнью доброте, мог быть жестоким к своим близким. Знаем, что Тициан использовал сомнительные методы, чтобы обеспечить себе монополию на самые выгодные заказы как в Венеции, так и за ее пределами. А Микеланджело был охарактеризован в работе Рудольфа и Марго Уиткауэр «Рожденный под знаком Сатурна» как «алчный и щедрый, сверхчеловечный и инфантильный, скромный и тщеславный, вспыльчивый, подозрительный, ревнивый, человеконенавистнический, эксцентричный и ужасный. И это еще не полный перечень его черт».

Поэтому вряд ли будет преувеличением сказать, что Рихард Штраус обладал противоречивым характером, хотя его немецкие биографы, труды которых я читал, представляют композитора как необыкновенно уравновешенного человека. Противоречия в нем многогранны, своеобразны и глубоко скрыты. Как и на картине Дольчи, образ джентльмена выступает крупным планом. Штраус хотел, чтобы его воспринимали именно так: джентльменом-гением, с акцентом на первом слове.

Штраус никогда не проявлял явного эксцентричного поведения. Он не вскрикивал в экстазе, не допускал вспышек темперамента, ему не было надобности ощущать запах гниющих яблок, для того чтобы сочинять музыку, или надевать бархатную куртку. Он не предавал друзей (хотя у него их было мало), не брал денег в долг с намерением их не отдавать, не швырял в приступах отчаяния свои сочинения в огонь (возможно, с некоторыми и стоило так поступить), у него не было бурного романа с актрисой, занятой в шекспировской пьесе, о его браке не ходило никаких пикантных сплетен. Он не считал, что призван в этот мир для его спасения, не пытался творить, мечась в жару во время приступов болезни, но и не лежал в прострации в периоды разочарований. Большую часть времени он трудился, водрузив на нос очки, упорно, но неторопливо идя к своей цели.

Штраус был женат только раз. Это был брак по любви. С певицей Паулиной Аной он познакомился, когда она была еще студенткой. В дальнейшем она стала лучшей исполнительницей его вокальных произведений. В более поздние годы она возомнила себя «важной леди» и держалась высокомерно, чем вызывала у всех, кто ее знал, глубокую неприязнь. В доме она правила твердой рукой. Штраус покорно смирился с рабством, предоставив жене бразды правления. Димз Тейлор, американский критик и композитор, в свою бытность музыкальным обозревателем нью-йоркского журнала «Мир» взял у Штрауса интервью в Гармише. После чаепития в саду Штраус повел его и сопровождавшего его сотрудника показать свой дом. «Когда Штраус подошел к порогу дома, он остановился и тщательно вытер ноги о влажный коврик, лежавший перед дверью. Сделал шаг и еще раз вытер ноги теперь уже о сухой коврик. Переступив порог, он снова остановился и в третий раз вытер ноги о резиновый коврик, лежавший за дверью. Я почувствовал, как с моих плеч свалилась тяжесть, и понял, что она уже никогда больше на них не ляжет. Штраус был хорошим дирижером и великим композитором, и я всегда буду относиться к нему с почтением, но никогда больше не буду перед ним робеть. Ибо в этот момент я, как в озарении, увидел истину. Передо мной был не титан и не полубог, передо мной стоял просто женатый мужчина».

Как это совместить с человеком, написавшим музыку к «Дон Жуану»? Как совместить педантичного бизнесмена – а Штраус был хорошим бизнесменом – с композитором, создавшим «Дон Кихота»? Где грань между холодным вельможей в соответствующем одеянии и с соответствующими манерами и автором финальной сцены «Саломеи»? Как человек, увидевший восход солнца на горе Заратустры, мог довольствоваться семейным очагом в трех комнатах? Его настолько не заинтересовали принципы новомодного психоанализа, что он даже не потрудился познакомиться с Зигмундом Фрейдом, хотя оба жили в Вене. Однако живо откликнулся на перевод «Электры» Софокла, сделанный Гофмансталем на языке извращенной психики XX столетия. Как в одном лице уживались человек, организовывавший гастроли оркестра и учитывавший до последней копейки все расходы, связанные с поездками, и композитор мистических, полных грез песен в изысканной музыкальной форме? Одной из самых привлекательных черт личности Штрауса был самокритичный юмор, который нашел отражение в его музыке. Но как тогда найти разумное объяснение напыщенному стилю в той части «Жизни героя», которая связана с критикой героя и его борьбой?

Однако одними противоречиями загадку Рихарда Штрауса не объяснить. Главная тайна – это качественное ухудшение его музыкального творчества. После нескольких ранних несамостоятельных произведений он достиг больших высот и держался на этом уровне долгие годы. И вдруг неожиданно потерял ощущение высоты, пошел на компромисс, довольствуясь не самыми лучшими результатами. Утратил способность к самокритике и отчасти сам уверовал, отчасти заставил себя поверить, что его «Египетская Елена», «Арабелла» и, что еще хуже, «Даная» и «День мира» написаны на том же уровне, что и «Тиль Уленшпигель», «Кавалер роз» и «Утро». У всех великих композиторов есть не самые лучшие сочинения. Те из них, у кого отсутствует самокритика, создают произведения неравной ценности. Ярким тому подтверждением является Берлиоз. Некоторые художники, одержимые жаждой эксперимента, стремятся к новаторству, даже если оно оказывается не столь плодотворным, как старые методы. Это относится к Стравинскому или Пикассо. Но Штраус после определенного момента не стремился к новому. Он зачастую довольствовался повторением шаблонов и вместо оркестровых трюков предпочитал музыкальную содержательность. Я не считаю, что все его работы после «Ариадны» не имеют никакой ценности. Среди шелухи то там, то тут проскальзывают блестящие мысли. Но какие пространства песка приходится при этом преодолевать! Любопытно, что его последние произведения – четыре песни и этюд для струнных «Метаморфозы» – наполнены мягким теплым светом вечерней зари. Свет, хотя и отраженный, засиял вновь. И все же закат Штрауса был быстрым, настолько быстрым, что в истории музыки это был уникальный случай. В чем причина такого упадка? Исчерпал ли Штраус свой талант или, как мне кажется, для этого были особые причины? Если биография обязана дать ключ к пониманию Штрауса, значит, на эти вопросы нужно найти ответ. Штраус достоин того, чтобы быть понятым. Он принадлежит к числу тех последних композиторов, любовь к творчеству которых среди любителей музыки все еще жива, а их произведения вновь и вновь звучат в концертных программах и записях. Среди тех, кто творил в последнее десятилетие XIX века и в первые десятилетия XX, наиболее известны Малер, Дебюсси, Пуччини, Барток (чьи лучшие сочинения были написаны позже), Стравинский, в меньшей степени Эльгар, Делиус, Воан Уильямс, Скрябин, ранний Шонберг, Сибелиус. От Рахманинова остались только фортепианные сочинения, но не симфонии. Звезда Малера все еще на взлете – так же как и Бартока, на мой взгляд. Но наиболее любимым среди названных композиторов остается Штраус, чья музыка находит отклик среди широких слоев публики (Пуччини имеет успех лишь среди любителей оперного искусства и к тому же он – композитор XIX столетия) и имеет тенденцию к сохранению популярности. Воинствующие модернисты считают музыку Штрауса устаревшей, но в глазах тех, кто подходит к музыке с мирных позиций, это не так.

То, что мы его все еще ценим, – и будем ценить неизвестно сколь долго, – бесспорно объясняется тем, что Штраус – последний из романтиков, последняя фигура праздничного шествия, а не его предводитель. Несмотря на музыкальный язык, который поначалу казался неблагозвучным, несмотря на сюжеты симфонических поэм и опер, казавшихся первое время такими дерзновенными, несмотря на новшества, которые он внес в звучание оркестра, Штраус был романтической фигурой сумерек, а не рассвета. Он впитал богатые традиции XIX века и остался им верен, несмотря на буйство юмора, мелодии и красочности.

Он был наделён многими способностями и талантами, а также неистощимой творческой энергией, сверх того он обладал неоценимым качеством: по выражению Густава Малера, он был "великим Своевременным", подлинным сыном своего века. Это говорил "великий Несвоевременный", на себе испытавший, каким невзгодам подвергается художник, опередивший эпоху и далеко заглянувший в будущее.

Рихард Штраус родился 11 июня 1864 года в Мюнхене. Отец его, Франц-Иозеф, выходец из крестьян, добился видного положения в артистическом мире. Он был первым валторнистом в Мюнхенском придворном оркестре. Мать Рихарда - Иозефина, дочь состоятельного пивовара, получила музыкальную подготовку; её род насчитывал немало инструменталистов и оперных артистов. Она была первой учительницей маленького Рихарда; уроки на фортепиано начались, когда мальчику исполнилось четыре года.

Музыкальное дарование мальчика проявилось рано: в 6 лет он сочинил несколько пьес и попробовал написать увертюру для оркестра. Родители позаботились о его общеобразовательной и музыкальной подготовке. Рихард прошёл курс гимназии, изучал историю искусства и философию в Мюнхенском университете. Одновременно продолжались уроки музыки под наблюдением отца. Ещё в одиннадцатилетнем возрасте мальчик начал постигать теоретические дисциплины - гармонию, анализ форм, оркестровку под руководством мюнхенского дирижера Ф. В. Мейера. Участие в любительском оркестре помогло практически изучить инструменты, что оказало неоценимую помощь в дальнейшей деятельности.

Занятия у Мейера шли успешно. За пять лет юный музыкант настолько преуспел, что поступать в консерваторию оказалось излишним. Рано созревшее мастерство сказалось в произведениях различных жанров, создававшихся в процессе учения. Партитура Торжественного марша, написанная двенадцатилетним музыкантом, была издана. Симфония ре-минор семнадцатилетнего автора была исполнена Мюнхенским придворным оркестром. В возрасте 18-20 лет он писал много, в разных жанрах, как бы проверяя на практике полученные знания. В Германии сочинялась масса подобных камерных пьес, и на их фоне музыка Рихарда выделялась романтической одухотворённостью и мелодической яркостью.

Интересы Рихарда не сводились только к музыке. Высокий, худощавый юноша с пышной шевелюрой, вскоре начавшей редеть, с рассеянным, будто устремлённым в пространство взглядом, чувствовал себя непринужденно в любой среде. Весёлый и общительный, он любил развлечения, посещал балы, танцевал, участвовал в живых картинах. Мимолетно проходили лёгкие увлечения. Сколько-нибудь глубокие чувства ещё не пришли к нему. Мысли Рихарда по-прежнему были заняты музыкой, на него обращали внимание крупнейшие авторитеты Германии и Австрии.

Суровый Бюлов вначале отнесся к нему сдержанно. Ознакомившись с Серенадой для 13 духовых инструментов, Бюлов, однако, изменил мнение и назвал её автора "необычайно одарённым молодым человеком". Ещё ближе узнав его, Бюлов увидел в нём "наиболее выдающуюся личность после Брамса...".

Именно резкий, требовательный, пользовавшийся огромным влиянием, Бюлов посвятил Штрауса в рыцарское достоинство, назвав его в одном из писем Рихардом вторым. Едва Штраусу исполнился 21 год, как Бюлов рекомендовал его герцогу Саксен-Мейнингенскому в качестве своего преемника на должность капельмейстера придворного оркестра.

В Мейнингене создались благоприятные условия для развития молодого музыканта. Но его энергия не находила выхода в тесных рамках провинции. Не прошло и полугода, как он покинул гостеприимный городок, соблазнившись должностью третьего капельмейстера в Мюнхенской придворной опере. Летом того же года он задумал поехать в Италию. Поездка оказалась недолгой, всего месяц, но очень насыщенной впечатлениями. Вероятно, благодаря поездке в эту страну были устранены тормоза, сдерживавшие воображение композитора; творчество его стало развиваться привольно, нарушая некоторые традиционные эстетические нормы.

Лучшие дня

Так родилась четырёхчастная симфоническая фантазия "Из Италии". Премьера нового произведения, состоявшаяся в 1887 году в Мюнхене под управлением автора, вызвала, по его словам, "много шуму, всеобщую ярость и возмущение тем, что я пытаюсь пойти своим собственным путем, создаю новые формы и заставляю лентяев ломать себе головы".

Молодой, подающий надежды и не лишенный честолюбия автор мог быть доволен - разыгравшийся скандал заставил заговорить о нем. Как часто бывало с позднейшими произведениями Штрауса, фантазия вскоре завоевала признание, и противники её умолкли.

Вытерпев три года, Штраус покинул Мюнхенскую оперу. Летом 1887 года, во время отдыха в окрестностях Мюнхена, приятель попросил Штрауса помочь в занятиях с одной из учениц. Звали её Паулина де Ана. Отец её, генерал, занимал солидный пост в военном министерстве. Это был человек просвещённый, свободный от предрассудков военной касты. Он не препятствовал сценической карьере дочери, что было необычно для его среды. Генерал любезно принимал Штрауса, чьи произведения знал и ценил. Не ставил он преград и зародившемуся чувству молодых людей, хотя с сословной точки зрения начинавший музыкант был незавидной партией для генеральской дочери.

Оставив Мюнхен, Штраус переехал, снова по рекомендации Бюлова, в Веймар и стал вторым дирижёром придворного театра, и Паулина последовала за ним. Через несколько лет они поженились, и более полувека эта властная, решительная женщина оставалась верной, любящей подругой своего прославленного спутника жизни.

В волнующей и радостной обстановке Штраус создавал произведение, выдвинувшее его на видное место в мировом искусстве. Это была симфоническая поэма "Дон Жуан". Её первое исполнение в Веймаре 11 ноября 1889 года под управлением автора стало событием в немецкой музыкальной жизни. К чести веймарских слушателей, они восторженно приняли новое произведение, что даже несколько удивило композитора. Бюлов подтверждал: "Дон Жуан"... имел совершенно неслыханный успех". Последующие исполнения симфонической поэмы, вскоре завоевавшей концертные залы всего мира, подтвердили верность первых впечатлений.

Как любое значительное произведение искусства, поэма Штрауса - явление многостороннее. Прежде всего, это - великолепная музыка, мелодически настолько яркая и щедрая, что буквально врезывается в сознание слушателя.

После "Дон Жуана" Штраус стал знаменитым. Окрылённый успехом, он развил бурную деятельность. В течение нескольких лет, с 1889 по 1898-й, он создал наиболее выдающиеся симфонические поэмы. Одно из самых ярких его творений - поэма "Весёлые проделки Тиля Уленшпигеля" (1895). Её премьера в 1895 году прошла с не меньшим успехом, чем "Дон Жуан".

Через год после "Тиля" прозвучала под управлением автора новая симфоническая поэма "Так говорил Заратустра" - интересная страница философских исканий композитора.

Вершиной индивидуалистического мятежа Штрауса явилась симфоническая поэма "Жизнь героя" (1898). В роли героя открыто выступил сам Штраус.

Своего рода продолжение составила созданная через 5 лет, в 1903 году, Домашняя симфония - картина мирной семейной жизни самого композитора: счастье родителей (к тому времени у четы Штраус появился сын Франц), игры ребёнка, колыбельная, отход ко сну, утреннее пробуждение. Апофеоз личной жизни автора, нарисованный с обычной штраусовской яркостью красок, вызвал в некоторых кругах не меньшее возмущение, чем "Жизнь героя". Композитора обвиняли в нескромности, высокомерии, саморекламе. Штраус остался верен себе, заявив: "Я не вижу, почему бы мне не написать симфонию на самого себя. Я нахожу себя не менее интересным, чем Наполеон или Александр". Но в то время Штраусом создавались и произведения, отличавшиеся мрачным, трагическим содержанием - симфонические поэмы "Макбет" (по Шекспиру) и "Смерть и просветление". В 1897 году была написана симфоническая поэма, вызвавшая, как обычно, нападки и упрёки одних, восторг и восхищение других, - своеобразная музыкальная трагикомедия "Дон Кихот". Слушателей пугали непривычные оркестровые находки Штрауса, в частности то, что представлялось "натуралистическими излишествами" - вихрь в изображении специально сконструированной ветровой машины или блеяние баранов.

К тому времени в судьбе Штрауса произошли большие перемены - женитьба и приглашение в Мюнхенский оперный театр, сначала в качестве помощника главного дирижёра, а с 1896 года - главным дирижёром. Наконец-то родной город признал своего сына. Начался долгий период утвердившейся славы, перешагнувшей границы Германии.

В 1890-х годах Штраус выступал в симфонических концертах в Англии, Франции, Бельгии, Голландии, Италии, Испании. В начале 1896 года он посетил Москву. Звезда Штрауса подымалась всё выше. В 1898 году он простился с Мюнхеном и принял должность дирижёра Берлинской придворной оперы, одного из лучших театров Европы. Заслуги Штрауса получили официальное признание. Гейдельбергский университет присудил ему степень почётного доктора наук.

В 1903 году, с появлением Домашней симфонии, закончилась "великая симфоническая волна" в творчестве Штрауса, продолжавшаяся почти 15 лет. Главное направление будущей деятельности Штрауса - опера.

Первый опыт - опера "Гунтрам" на собственное либретто - хранит следы вагнеровского влияния и не принесла успеха. Законченная в 1893 году и впервые поставленная в Веймаре в 1894 году, она выдержала всего 3 представления, а в родном Мюнхене прошёл лишь один спектакль.

В 1901 году на сцену Дрезденского театра вышла вторая опера Штрауса "Погасшие огни", сыгравшая роль прелюдии к расцвету оперного творчества Штрауса - к созданию "Саломеи", "Электры" и "Кавалера розы".

Среди литературных и театральных событий внимание Штрауса привлекла драма О. Уайльда "Саломея". Затем он обратился к мифу об Электре. На протяжении пяти лет (1903-1908) композитор был поглощён созданием двух опер, составляющих трагедийную вершину в его творчестве. При всём различии сюжетов, эпох, действующих лиц в обеих есть общие черты. Это - трагедии заката, повесть о гибели не только главных персонажей, но и целых исторических формаций.

По словам Э. Краузе, "композитор имел намерение показать людей современной ему эпохи в обстановке далекого прошлого, дать возможность представителям застывшего в своём развитии общества увидеть себя в зеркале". И эту задачу он блестяще выполнил.

Непривычная сложность нового произведения вызвала, конечно, недоброжелательство и нападки прессы. Император Вильгельм II отнесся весьма неодобрительно. Однажды недовольный кайзер назвал своего придворного капельмейстера "змеёй, вскормленной на моей груди".

Но, как обычно бывало с произведениями Штрауса, период сомнений и дебатов быстро прошёл, и "Саломея" утвердилась в мировом репертуаре, оставаясь одной из наиболее известных опер XX века. Закончив "Саломею", Штраус увлекся другим сюжетом. На него произвела большое впечатление трагедия Г. Гофмансталя "Электра", которая шла в одном из берлинских театров. Штраус обратился к драматургу, и началась совместная работа, положившая начало их долгой творческой дружбе. Служебные дела и гастрольные поездки не позволяли полностью заняться новой оперой; партитуру удалось закончить лишь через три года, в 1908 году.

По сравнению с "Электрой" даже партитура "Саломеи" казалась умеренной. Огромный оркестр - 150 человек, превышающий обычный симфонический коллектив, плотная полифония, сложное, нерасчленимое слухом переплетение экспрессивных мелодических линий создавали волнующую и мрачную картину, на фоне которой развертывалась цепь кровавых преступлений. Драма, бушевавшая в оркестре, во многих эпизодах выступала на первый план, заслоняя неистовую динамику сценического действия. В некоторых кульминациях Штраус применил новые выразительные средства, казавшиеся современникам необычайно дерзкими и лишь впоследствии получившие распространение.

Премьера оперы, состоявшаяся в Дрездене в начале 1909 года, большого успеха не имела. Как признавал автор, в "Саломее" и "Электре" он "дошёл до крайних границ... способности к восприятию современных ушей". Тем не менее "Электра", подобно своей предшественнице, начала триумфальное шествие по европейским сценам и вскоре прочно вошла в оперный репертуар.

Штраус приобретал всё большую славу как дирижёр. Его пригласили на пост руководителя Берлинского придворного оркестра, затем он стал генеральным музикдиректором Берлинской придворной оперы. Начались Штраусовские фестивали в Висбадене, Дрездене, Франкфурте-на-Майне и других городах, показавшие, какой популярностью пользовался этот всё ещё спорный и неприемлемый для многих "современных ушей" новатор. Триумфальным и утомительным было турне по США, где пришлось за два с лишним месяца дать 35 концертов.

Приходится только поражаться неисчерпаемой энергии Штрауса, сумевшего в разгаре бурной деятельности создать свою популярнейшую оперу "Кавалер розы".

Опера получилась скорее в духе Иоганна Штрауса. "Кавалер розы" - апофеоз венского вальса, царство широко разливающихся потоков богатой и чувственной лирической мелодики.

Дрезденская премьера оперы состоялась в январе 1911 года. Успех был триумфальный. По словам одного из современников, постановка оперы явилась "последним беззаботным театральным торжеством Европы перед войной".

Не успели пройти в разных городах постановки "Кавалера", как на сцену вышла новая опера Штрауса "Ариадна на острове Наксос" (1912). Небольшой интерлюдией в творчестве композитора явился одноактный балет "Легенда об Иосифе" (1914). Это был его первый опыт балетной музыки.

Помимо сценической музыки, Штраус писал произведения для хоров и оркестровые пьесы. Много времени по-прежнему занимала дирижёрская деятельность. Его приглашали в разные страны мира, он выступал с лучшими оркестрами Европы и Америки, исполняя свои сочинения и немецкую классическую музыку. В начале 1913 года Штраус вторично гастролировал в России.

Ещё до войны, в 1911 году, Штраус сделал наброски Альпийской симфонии, ставшей его последним крупным симфоническим произведением. В первую военную зиму 1914-1915 годов он закончил оркестровку, в октябре 1915 года симфония впервые прозвучала в Берлине под управлением автора. Это - вторая развернутая "картина природы" в наследии Штрауса.

Первая опера военного времени, "Женщина без тени", создавалась снова в сотрудничестве с Гофмансталем. В сценарии причудливо сочетались мотивы сказок - немецких (братьев Гримм), арабских, индийских.

Несмотря на тяжёлые условия, композитор создал красочную и вдохновенную партитуру. Многие считали "Женщину без тени" вершиной его творчества. "Женщина без тени" - эффектное зрелище с характерными чертами "большой оперы" - хоровыми эпизодами, ансамблями, пышными финальными сценами. Потоки пластичных, ярких мелодий, роскошь гармонических и тембровых красок, богатство полифонической ткани поражали слушателей, и ранее знакомых с изобильной звуковой палитрой Штрауса. Премьера оперы, состоявшаяся в октябре 1919 года в столице распавшейся Австрийской империи, стала большим празднеством, демонстрацией торжества высокой культуры среди хаоса, царившего в Центральной Европе.

В 1919 году его пригласили занять пост директора Венского оперного театра. Пятилетнее пребывание стареющего композитора в австрийской столице ознаменовано интенсивным трудом. По-прежнему он любил чередовать произведения крупных форм и миниатюры, как бы обвивая свои оперы венками песен и романсов.

В 1921 году появился второй балет Штрауса "Шлагобер". Затем в 1928 году композитор создает оперу "большого плана", получившую название "Елена Египетская". Несмотря на пиетет композитора опера была принята довольно холодно.

После "Елены Египетской" неутомимый композитор задумал новую оперу. "Арабелла" сочинялась на протяжении почти четырёх лет, премьера состоялась летом 1933 года в Дрездене. Весёлая, не ставившая сложных проблем опера была принята восторженно. Успех её оказался прочным - до настоящего времени "Арабелла" остается одной из популярных опер Штрауса.

После смерти Гофмансталя композитор не мог найти близкого по духу литератора для совместной работы. У него возникла мысль о Цвейге, разностороннем писателе-новеллисте, поэте, драматурге. Предложение Штрауса, переданное через его издателя, было с радостью принято Цвейгом. Он предложил композитору сюжет комедии "Молчаливая женщина" английского драматурга шекспировских времен Вена Джонсона.

Штраус с неистощимой щедростью, словно играя, развертывает в "Молчаливой женщине" (1935) все богатство своего нестареющего мелодического воображения.

Захватив власть, Гитлер и его сообщники старались привлечь видных деятелей немецкой культуры к укреплению "нового порядка". Не спрашивая согласия, Геббельс назначил Штрауса главой так называемой Имперской музыкальной камеры, учреждения, призванного руководить музыкальной жизнью Германии. Политическая беспечность Штрауса сыграла с ним злую шутку: он принял новый пост и оказался, таким образом, связанным с гитлеровской властью, о чём вскоре пришлось горько пожалеть.

Премьера была назначена на 24 июня 1935 года в Дрездене. Накануне спектакля он попросил корректуру афиши. С негодованием увидел он, что не указан автор либретто - Стефан Цвейг. Штраус покраснел от волнения и, не повышая голоса, сказал:

"Делайте что хотите, но завтра же утром я покидаю Дрезден, и премьера пройдет без меня". Последовало разрешение восстановить имя Цвейга, во избежание публичного скандала. Спектакль прошёл с триумфом, однако негодование Штрауса не утихло. Композитор подал в отставку.

После конфликта первый композитор Германии уходит в тень. Последние оперы "День мира", "Любовь Данаи", "Дафна" не принадлежат к лучшим сочинениям композитора.

На 86 году жизни могучее здоровье Штрауса стало сдавать, появились приступы слабости, сердечные припадки. Временами наступала потеря сознания. 8 сентября 1949 года он мирно, без мучений скончался.

(11 VI 1864, Мюнхен - 8 IX 1949, Гармиш-Партенкирхен, близ Мюнхена)

Творческое наследие Рихарда Штрауса поразительно по объему и разнообразию. За три четверти века (первые сочинения были написаны в 6 лет, последние - в 83) он отдал дань всем существующим музыкальным жанрам - опере и балету, симфонии и симфонической поэме, концертам и сонатам для различных инструментов, оркестровой сюите и квартету, кантате и хорам, песням и фортепианным пьесам. Однако любовь композитора отдана симфонической поэме и опере, которые принесли ему славу одного из крупнейших мастеров XX века.

Большая и самая известная часть его симфонического наследия программна. Штраус продолжает традиции Листа - создателя симфонической поэмы - и Берлиоза, первым воплотившего романтическую программу в жанре симфонии. Сюжеты Штрауса всегда увлекательны, а оркестровое воплощение отличается красочностью и пышностью. Оркестром, обычно огромным по составу, композитор уже в молодые годы владел виртуозно.

Оперы Штрауса столь многообразны, как будто созданы разными авторами. В одних - мрачных трагедиях с эпатирующими натуралистическими подробностями («Саломея», «Электра») - преломляются особенности драматургии кумира Штрауса, Вагнера, закладываются основы одного из ведущих направлений первой половины XX века - перенасыщенного эмоциями экспрессионизма. В других - изящных, тонких комедиях («Кавалер розы», «Арабелла», «Молчаливая женщина») - утверждается прямо противоположное стилевое направление, также важнейшее в XX веке, - прозрачный, ясный, чуть холодноватый неоклассицизм: Штраус возрождает традиции другого своего любимого композитора, Моцарта. Некоторые оперы («Египетская Елена», «Любовь Данаи») наделены чертами оперетты - Штраус мечтал стать Оффенбахом XX столетия. В «Ариадне на Наксосе» парадоксально сплетаются жанры итальянской оперы-seria и оперы-buffa, «Каприччио» представляет собой своеобразный эстетический трактат о специфике оперного жанра вообще (что первично - музыка или слово?) и т. д. и т. п.

В начале творческого пути Штраус воспринимался как дерзкий авангардист, а в конце почитался как классик XX столетия. Его музыка, полная радости жизни, броская и яркая, сознательно рассчитанная на успех у публики, насыщена всевозможными эффектами, в том числе юмористическими и звукоизобразительными.

Как мало кто из творцов, Штраус рано добился признания. Правда, иногда премьеры заканчивались скандалами, но это лишь подогревало общий интерес и приносило солидные доходы. Штраус и сам немало сделал для пропаганды своих сочинений в качестве дирижера. Но у него было много друзей-единомышленников: дирижеры, режиссеры, драматурги, певцы помогали осуществлению его смелых замыслов. В 37 лет Штраус был из бран президентом Всеобщего немецкого музыкального союза, ему не исполнилось 39-ти, когда состоялся штраусовский фестиваль в Лондоне, за которым последовали фестивали и «Штраусовские недели» во многих странах мира и чуть ли не во всех городах Германии. В 40 лет он предпринял первую поездку за океан, в США. В 1911 году была опубликована первая книга о нем, десять лет спустя - вторая. Когда ему исполнилось 50, на доме, где родился Штраус, была установлена мемориальная доска. Многие города назвали его своим почетным гражданином. Почетную степень доктора ему присвоили университеты Гейдельберга (1903), Оксфорда (1914), Мюнхена (1949). К 80-летию композитора были сделаны аудиозаписи почти всех его симфонических произведений, а торжественное празднование 85-летия Штрауса ознаменовалось съемками фильма о нем.

Крепкие народные корни (его мать - из знаменитого по сию пору рода мюнхенских пивоваров, отец - из крестьян), несокрушимое нравственное здоровье и колоссальная энергия, радостное приятие жизни непосредственно сказались на творческом процессе Штрауса. В отличие от других гениев он не знал мук творчества и уже в 22 года заявил: «Самое длительное и никогда не утомляющее наслаждение составляет работа, и ей я полностью посвятил себя». Его любимые изречения: «Я не тружусь никогда, я развлекаюсь» (французский скульптор Майоль); «Гений - это прилежание» (Шопенгауэр).

Вот как описывал творческий процесс Штрауса писатель Стефан Цвейг, его друг и либреттист: «В девять утра он садится за стол и продолжает работать без перерыва до двенадцати или часу дня... После обеда Рихард Штраус играет в скат (популярная в Германии карточная игра, изображенная, кстати, в его опере «Интермеццо». - А. К.), пишет 2-3 страницы партитуры и вечером обязательно дирижирует в театре. Ему чужда какая бы то ни было нервозность, его художественный интеллект продолжает оставаться светлым и ясным днем и ночью. Когда слуга стучит в дверь, чтобы подать ему фрак, он прекращает работу, едет в театр, дирижирует с той же уверенностью и тем же спокойствием, с каким после обеда играл в скат. На следующий день вдохновение вновь приходит, и труд продолжается с того же места».

Рихард Штраус родился 11 июля 1864 года в столице Баварии Мюнхене, в доме под вывеской «Пивные Пшорра», в музыкальной семье. Его отец - первый валторнист придворного оркестра, блестящий виртуоз, игравший на различных инструментах, сочинявший музыку и дирижировавший. По свидетельству матери, также обладавшей музыкальными способностями, у сына они проявились в младенчестве: он смеялся, слушая валторну, плакал, когда играла скрипка. Рихард получил систематическое фундаментальное музыкальное образование, хотя никогда не учился ни в одном специальном заведении. Игрой на рояле он начал за ниматься в 4 года, в 6 добавились занятия на скрипке, тогда же были сочинены первые пьесы для фортепиано, рождественская песня и оркестровая увертюра.

Особенно много он сочинял в самых различных жанрах, будучи учеником классической гимназии, куда поступил в 10 лет. Тогда же (1875- 1880) Штраус занимался теорией композиции и инструментовкой у придворного дирижера Ф. В. Майера. В 1881 году была исполнена его первая симфония и издан, под опусом 1, Торжественный марш для оркестра. В следующем году с музыкой юного Штрауса, только что окончившего гимназию, познакомились Дрезден и Вена, а в 1884-м - Нью-Йорк, где исполнялась его вторая симфония. В юности композитор очень много читал - лучшие произведения мировой литературы, книги по философии и истории, а в 1882-1883 годах изучал философию, эстетику и историю искусств в Мюнхенском университете.

Год двадцатилетия оказался знаменательным для молодого музыканта. Он познакомился с выдающимся дирижером, руководителем Мейнингенского придворного оркестра Гансом фон Бюловом, который предложил Штраусу продирижировать своей сюитой для 13 духовых инструментов. Не прошло и года со дня этого неожиданного дебюта, как Штраус стал заместителем Бюлова, а вскоре сменил его на посту руководителя оркестра. Так почти случайно было положено начало карьере Штрауса-дирижера, закончившейся спустя 63 года в Лондоне. Тогда же произошли другие знаменательные встречи - с великими симфонистами: маститым Брамсом, уже прославленным автором четырех симфоний, и молодым Малером, завершившим работу над первой.

К концу 80-х годов творческая индивидуальность Штрауса вполне сформировалась. И сразу определилось его тяготение к программным симфоническим жанрам. Их список открывает симфоническая фантазия «Из Италии», за которой на протяжении десятилетия 1888-1898 годов последовали семь симфонических поэм. Их сюжеты свидетельствуют о широте интересов композитора: Шекспир и Ленау, немецкая народная книга и картины собственной жизни, Ницше и Сервантес.

В те же годы происходит встреча с женщиной, с которой Штраус обретает семейное счастье до конца своих дней. Паулина де Ана, старше его на два года, была известной певицей, несколько раз удостоившейся чести быть приглашенной в знаменитый вагнеровский театр в Байрейте. Молодые люди познакомились на отдыхе близ Мюнхена в августе 1887 года, четыре года спустя встретились в Байрейте, где певица исполняла партию Елизаветы в «Тангейзере», а лето 1893 года композитор провел на вилле де Ана в Верхней Баварии. Год спустя состоялось обручение в Веймаре - в день премьеры первой оперы Штрауса «Гунтрам» под управлением жениха и с невестой в главной женской роли. Тем же летом обрученные еще раз выступили вместе - в «Тангейзере»: Штраус получил свое первое приглашение на вагнеровский фестиваль в Байрейт. Вскоре состоялось бракосочетание. Свадебным подарком Штрауса «моей любимой Паулине» стали песни ор. 27. Рождение их единственного сына Франца в 1897 году было отмечено циклом из шести песен ор. 37, посвященным «моей дорогой жене ко дню 12 апреля». Выйдя замуж, Паулина не прекратила концертной деятельности и нередко принимала участие в гастролях Штрауса. А он запечатлел картины семейной жизни - и безоблачной, и омраченной ревностью - в Домашней симфонии и опере «Интермеццо».

В 1898 году Штраус переселяется в Берлин и на протяжении почти двадцати лет работает дирижером Придворной оперы. Завязав дружеские и творческие связи с выдающимися деятелями театра - режиссером М. Рейнхардом и драматургом Г. фон Гофмансталем, композитор снова обращается к опере, но «Без огня» оказалась столь же незрелой и малосамостоятельной, как первенец «Гунтрам». И Штраус вновь вернулся к программной симфонической музыке, закончив в 1903 году свою первую симфонию, близкую к поэме - одночастную Symphonia domestica (Домашняя симфония). После чего окончательно отдал предпочтение музыкальному театру: одна за другой в течение десятилетия возникают его самые известные оперы - «Саломея», «Электра», «Кавалер розы», «Ариадна на Наксосе». Завершается этот период последней симфонией - Альпийской (1915). Больше композитор не пишет ни симфоний, ни симфонических поэм.

Все более расширяется его дирижерская деятельность. В январе 1913 года Штраус посещает Петербург, где готовится первая в России постановка его оперы (выбор пал на «Электру»). С его симфонической музыкой русская публика была знакома давно: три поэмы прозвучали еще в апреле 1896 года, когда он впервые гастролировал в Москве, а в Петербурге его начал пропагандировать молодой немецкий дирижер Ф. Рёш. Русские газеты рекомендовали Штрауса как «выдающегося композитора», хотя главный редактор Русской музыкальной газеты не рискнул оценивать его музыку: «У нас Рихарда Штрауса еще не понимают, как не понимаю его и я, так как слишком мало знаю и слышал его произведений, чтобы решиться сказать необдуманное или обдуманное слово». А вот как газета описывала непосредственную реакцию слушателей: «Были исполнены симфоническая поэма «Смерть и просветление» (аплодировали, шикали, пожимали плечами), «Тиль Эйленшпигель» (аплодировали и саркастически улыбались) и «Дон Жуан» (недоумевали, но, ввиду поднесения г. Решу двух венков, аплодировали)». В декабре 1905 года должны были состояться вторые гастроли Штрауса в России, но революция помешала этому.

Выступления Штрауса в Петербурге в 1913 году имели шумный успех, что свидетельствовало, по словам рецензента, о том, что «его искусство стало общедоступным». Однако это относилось лишь к концертам, тогда как в рецензиях на постановку «Электры» преобладали непонимание и возмущение. Руководитель Мариинского театра, знаменитый дирижер Э. Направник демонстративно отказался посетить премьеру. А Глазунов выражал недоумение, зачем вообще надо было ставить оперу Штрауса, если не то что публика, но даже специалисты не понимают ее (на что известный критик В. Каратыгин не без иронии и с известной долей преувеличения отвечал, что «понять «Электру», в сущности, много легче, чем любую симфонию Глазунова...»). Еще одна задуманная Штраусом поездка в Петербург с целью самому продирижировать оперой в Мариинском театре сорвалась из-за трагических событий: началась первая мировая война. По всей России было запрещено исполнение произведений немецких авторов - представителей вражеской страны.

В послевоенное время слава Штрауса растет. В 1919-1924 годах он руководит Венской оперой; выступает с оркестром Венской филармонии, с которым гастролирует по всему миру; принимает участие в организации знаменитого международного Зальцбургского фестиваля, где исполняет оперы Моцарта; в Дрездене готовит к постановке свои новые оперы. Приход в 1933 году к власти Гитлера не переломил жизни Штрауса, как это случилось со многими немецкими музыкантами, ставшими жертвами преследований фашистов - и не только по расовым мотивам. Национал-социалисты хотели, чтобы имя Штрауса придало блеск их культурной политике: почти 70-летний композитор был назначен своего рода «музыкальным министром иностранных дел рейха» - президентом Имперской музыкальной палаты. Штраус оправдывался тем, что принял этот пост «только ради того, чтобы предотвратить зло». Но оказался бессильным и лишь не стесняясь в выражениях критиковал нацистскую политику, на что, впрочем, тоже нужна была смелость. В письмах он возмущался позорным запретом исполнения «Кармен» по закону об арийском происхождении, отказался снять имя либреттиста еврея С. Цвейга с афиш своей новой оперы «Молчаливая женщина», а когда она была запрещена, заявил, что ее отправили в концлагерь.

Еще одна опера, созданная Штраусом после установления фашистского режима «День мира», оказалась совершенно необычной для него по сюжету - историческому, причем прямо противоположному германской внешней политике. Ее премьера состоялась за год до начала второй мировой войны. В других операх, более типичных для него, композитор отстраняется от окружающей действительности, погружаясь в прекрасный мир вечных ценностей - мир античности, мир искусства, где не уничтожают миллионы людей за несходство политических взглядов или национального происхождения, а дискутируют о реформе оперы или превратностях любви. Откликом на трагические события, гибель культурных ценностей явилось лишь одно, последнее крупное симфоническое произведение - Метаморфозы для 23 солирующих струнных инструментов (1944-1945), первоначально озаглав ленное «Скорбь по Мюнхену» - родному городу композитора, разрушенному бомбардировками.

С октября 1945 года около четырех лет Штраус живет в Швейцарии, но в мае 1949-го возвращается в Баварию, на свою виллу в Гармише, недалеко от Мюнхена. Там было торжественно отпраздновано его 85-летие. Там композитор и скончался 8 сентября 1949 года. В комнате, где он умер, хранится урна с его прахом. Десять дней спустя концерт памяти Штрауса состоялся в Венской филармонии, а 9 октября - в Байрейте, в Вагнеровском театре.

А. Кенигсберг

Творческое наследие композитора огромно. Оно состоит из сочинений самых различных жанров - опер и балетов, симфонических поэм и хоров, камерно-инструментальных ансамблей и песен - и представляет собой столь же выдающееся, сколь и противоречивое явление в истории музыкального искусства. Приверженец эстетических воззрений Листа и Вагнера, Штраус в своих лучших инструментальных сочинениях (симфонические поэмы «Дон-Жуан», 1888; «Смерть и просветление», 1889; «Тиль Уленшпигель», 1895 и др.) творчески развивает принципы программного симфонизма; дает превосходные образцы меткой, предельно выразительной музыкальной характеристики; выступает мастером ярко-красочного, декоративного оркестрового письма. Смелый новатор, он значительно обогащает музыкальный язык современности; его мелодические находки, гармонии, ритмы, инструментовка отмечены свежестью и своеобразием художественной мысли. Вместе с тем искусство Штрауса - последователя философских концепций Ницше - заключает в себе порой туманную символику и реакционные идеи; в некоторых случаях (симфонические поэмы «Так говорил Заратустра», 1896; «Жизнь героя», 1898) произведения композитора проникнуты воинствующим индивидуализмом.

Жанр оперы постоянно находился в центре внимания Штрауса. Автор 14 музыкально-театральных произведений (первое из них - «Гунтрам» - было поставлено в 1894 г.; последнее - «Каприччио» - в 1942 г.), он на протяжении всей жизни тяготел к сцене, создавал оперы регулярно, затрачивая в среднем 3-4 года на реализацию своих замыслов (так, например, 1901 - «Угаснувший пламень», 1905 - «Саломея», 1908 - «Электра», 1910 - «Кавалер роз», 1912 - «Ариадна на Наксосе»). Наибольшую известность среди опер Штрауса завоевали «Саломея», «Электра» и «Кавалер роз». Популярность последней из них объяснима, в первую очередь, опорой автора на интонационный строй австрийской бытовой музыки. Пронизанная изящными мелодиями и пикантными вальсовыми ритмами, партитура «Кавалера роз» признана одним из высших достижений творческого гения Рихарда Штрауса.

Одноактная опера «Саломея» сочинялась по пьесе Оскара Уайльда, которая предназначена была в свое время для знаменитой Сарры Бернар. «Электра», трагедия Гуго фон Гофмансталя, заинтересовала Штрауса после ее постановки в Берлине, осуществленной Максом Райнхардтом, одним из самых оригинальных и ярких режиссеров своего времени.

Повышенная экспрессивность и в то же время виртуозный блеск формы, холодноватая декоративность отличают эти оперы от создававшихся Штраусом позже. Их дерзкое вторжение в сферу патологической чувственности, односторонне-преувеличенная оркестровая красочность - все это сегодня перестало быть сенсационным для зарубежного театра. После «Саломеи» и «Электры» композитор вовсе отошел от сюжетной, театральной и музыкальной исключительности этих драм. В последующих операх он стремился к созданию «моцартовской», «настоящей» оперы, где первостепенное значение приобретает «радость музицирования», ничем не стесняемое свободное пение. «Кавалер роз», созданный совместно с Гофмансталем в 1910 г.,- венская музыкальная «комедия нравов», стилистически обращенная к венскому рококо времен Марии Терезии, вдохновленная театром Мольера и Бомарше, который возрождался в постановках М. Райнхардта.

«Кавалер роз» - одна из самых популярных опер нашего времени, и не только для посетителей театров: музыкальный фильм «Кавалер роз» нашел путь к массовому зрителю.

Штраус и Гофмансталь создали также одноактную оперу «Ариадна на Наксосе» (1912) - стилизованный в духе XVIII в. миф об Ариадне, а через два года - балет «Легенда об Иосифе» (на сюжет из эпохи египетских фараонов); «Женщину без тени» (1918), «Елену Египетскую» (1927) и лирическую комедию из жизни Вены 60-х гг. XIX в. «Арабелла», мелодическую и легкую, близкую оперетте (1932).

После внезапной смерти Гофмансталя Штраус сотрудничал со Стефаном Цвейгом. Их первой работой была «Молчаливая женщина» (1934), бытовая комедия, своими типажами родственная «Кавалеру роз», но более острая, насмешливая, напоминающая «Фальстафа» Верди. Поздние оперы Штрауса «День мира» (1936), буколическая трагедия «Дафна» (1937), веселая мифологическая опера «Любовь Данаи» (1940) сочинялись на либретто австрийского театроведа Йозефа Грегора и продолжали начатую в содружестве с Гофмансталем стилизаторскую «неоклассическую» тенденцию. Последним театральным сочинением Р. Штрауса была пьеса «Каприччио» (1941) - (не опера в полном смысле слова, а пьеса с музыкой) - оригинальная театрализованная дискуссия о роли слова и звука в музыкальном театре, о функция в нем поэта и композитора. Авторы текста - Р. Штраус и дирижер Клеменс Краус.

М. Сабинина, Г. Цыпин